Тайна Черной пирамиды

И змея вновь бросилась в атаку. Но в этот раз Мартин даже и не думал отступать. Вместо этого он завертел шпагой и факелом перед собой, выгибая кисти рук и создавая завораживающий танец клинка и огненной палки. Острие блестело, кружился огненный цветок, переплетаясь с клинком воедино и расходясь в стороны, и нельзя было различить в этот момент, что и где, факел и шпага стали единым страшным оружием.

Змея подскочила к испанцу и ударила копьем. Мартин выбросил вперед шпагу, отбивая древко в сторону, а затем нанес свой удар горящим факелом в морду мерзкому чудовищу. Нага взвыла, попыталась уйти, но де Вилья взмахнул шпагой, оставляя кровавый след на покрытой чешуей груди, а затем ткнул в брюхо огненным цветком. Из пасти монстра вырвался леденящий душу стон, змея извернулась, ударила хвостом, но острие клинка проткнуло его насквозь и пригвоздило к полу. Нага оказалась в западне. Мартин же, разя снизу вверх факелом, выбил из лап чудовища оружие. То отлетело в сторону и со звоном ударилось о каменные плиты. А испанец, высвободив шпагу, размахнулся и проткнул наге предплечье. Та зашипела еще сильнее, с ненавистью взирая на человека красными вертикальными зрачками. Ее лапа схватилась за острие клинка, но Мартин одним резким движением выдернул его из плеча монстра, разрезая когтистые пальцы. А затем отскочил назад, переводя дух и готовясь к новой атаке. Окровавленная шпага и факел заняли прежнее положение и вновь приготовились танцевать.

А раненная, но не добитая и все столь же опасная предводительница наг, яростно зашипела, поглядывая на огненный цветок и острие клина, а затем вдруг сорвалась с места, но не в сторону ненавистного врага, а в ряды собратьев. Те разошлись, пропуская поверженного предводителя, и уже в следующую секунду, шипя и выбрасывая раздвоенные языки, двинулись вперед на мерзких человеков, вторгшихся в их обитель.

— Ни минуты не сомневался, что так и будет! — прорычал Волков.

Мартин быстро отступил назад к товарищам.

— Нам против них не выстоять! — прокричал он. — Нужно прорываться в туннель! За мной! Все разом!

С этими словами испанец бросился вперед к ближайшему проходу, перекрытому кольцом наг. В два прыжка оказавшись возле тварей, Мартин ткнул одной в морду факелом, а затем, развернувшись в пол-оборота, рассек горло другой. Владимир оказался рядом и добил в спину третью. Подоспевший Кузьмич обрушил молот на череп четвертой и развернулся к уже наступающим со всех сторон рядам змей. Бестужеву же, отягощенному награбленными сокровищами, просто и оставалось, что юркнуть в освобожденный проход. Оказавшись в спасительном коридоре, плац-майор не стал дожидаться товарищей, а сразу рванул вперед, поскольку один из факелов находился у него.

— Каков подлец! — только и успел выругаться Мартин. — Но и нам не стоит задерживаться! Вперед!

И он бросился в коридор. За ним двинулся Волков. Но тут ряды наг уже успели достигнуть убегающих и всей мощью обрушились на наглых людишек, доставивших им столько неприятностей. Большим количеством они кинулись вперед за убегающими, и зазевавшийся на секунду Владимир увидел, как Кузьмич разнес в кровь голову первой подоспевшей твари… но не успел развернуть тяжелый боевой молот, и следующая проворная змеюка впилась ему ногу.

— А-а-а! — взвыл кузнец и отшвырнул бестию в сторону.

Волков бросился ему на помощь, но Кузьмич оттолкнул молодого дворянина назад в туннель.

— Беги, дурень! Мне уже не помочь!

С этими словами кузнец встал во весь рост в арке входа. Его нога кровоточила, и Владимир увидел, как богатырь с трудом на нее опирается. В эту секунду на него кинулась очередная нага, Кузьмич разнес ей голову в клочья, а затем крутанул молот над головой и отбил атаку следующей.

— Беги! — крикнул он вновь. — Что я тебе сказал?! Я задержу их!

К горлу Волкова подступил ком, на глаза навернулись слезы.

— Беги! — вновь заорал Кузьмич, оборачиваясь на Владимира. В этот момент он походил на настоящего древнерусского богатыря, на свою беду родившегося не в ту эпоху. Ему должно было появиться на свет на много столетий раньше и совершать ратные подвиги на бранном поле, сражаясь боевым молотом против полчища врагов. Но судьба часто несправедлива и не дает нам ни права выбора эпохи, ни места рождения, ни положения в обществе.

С великой тяжестью на сердце молодой дворянин кивнул.

— Я не забуду тебя, друг! — выдохнул он.

Богатырь лишь усмехнулся и повернул голову, давая понять, что разговор окончен. А Владимир, что есть силы, устремился вслед за товарищами.

Кузьмич раскрутил молот над головой и отбил нападение очередной наги. Но тут другая тварь обрушилась на него сбоку, впившись в плечо. Лицо богатыря искривилось, оружие выпало, но даже стона не сорвалось с губ. Кузнец стальной хваткой схватил бестию за горло и сжал шею, та хрустнула, и воин отбросил бездыханное тело в сторону. И вдруг его грудь что-то пронзило. Кузьмич бросил взгляд и увидел, что из груди вырывается белое древко копья, а прямо перед ним возвышается предводительница наг с человеческим черепом на поясе. Богатырь обхватил древко, но змея дернула его на себя, и лезвие обожгло руки. Из груди вырвался предательский стон, и кузнец сплюнул кровью. В этот момент со всех сторон на него обрушились наги, они впивались клыками и рвали когтями человеческую плоть, но богатырь все же нашел в себе силы и, распрямившись во весь рост, словно медведь, скинул с себя стаю охотничьих псов, разбросав их в стороны. Весь обессиленный, в крови от ран и укусов, он двинулся вперед, глаза горели, словно языки пламени, такой страшный гнев обуревал сейчас воина, что даже его противники попятились в страхе… И тут новый удар копья уже в живот, а затем следующий в ногу. Кузьмич подкосился, упал на колени, но поднял голову и совсем спокойно посмотрел на предводительницу чудовищ, а затем расхохотался так громко, что смех разнесся по комнате и отозвался в своде потолка подземного зала. Королева наг ответила страшным шипящим ревом, обнажив клыки и раскрыв пасть, и в следующую секунду со всех сторон на кузнеца обрушились ее подданные… Кузьмич умирал без криков и слов, молча, как и подобает настоящему богатырю.