По коридору пробегает троица детей, петляя между взрослыми пассажирами. Девочка лет десяти останавливается передо мной, в удивлении раскрывая рот:
– Так ты настоящая?
Волосы девочки заплетены в косы, она одета в розовое платье. В ней есть что-то знакомое…
– Мы где-то встречались, милая? Разве… Где мы могли с тобой…
Восторг, витавший в воздухе мгновение назад, испаряется. Девочка продолжает таращиться на меня.
– В моих снах ты… ты… – И падает в обморок.
Нора кидается к ней, придерживая голову девочки над полом.
– Ада!
Ада.
– Что с ней случилось? – спрашиваю я, склоняясь над ребенком.
Меня охватывает паника от безуспешных попыток вспомнить, где я ее видела раньше. Нора хлопает Аду по щекам, а из другого конца коридора кто-то кричит мое имя. Оборачиваюсь и вижу спешащего к нам Александра.
– О чем вы только думали, спустившись в третий класс? – Он смеряет меня обвиняющим взглядом. – Вам здесь не место.
– Я… я…
Он переводит внимание на Молли:
– Твоих рук дело?
– Прошу прощения, сэр.
Служанка выглядит испуганной. Я встаю между ними.
– Это была моя идея, не ее. – Вызывающе поднимаю подбородок. – Если вы так хотите знать причину, по которой я здесь, тогда вот: я случайно порвала любимое платье с кружевом. Вам, скорее всего, неведомо, что кружево невероятно сложно починить, мало кто на это способен. Я хотела надеть его на ужин сегодня вечером, а Молли сказала, что в третьем классе у нее есть знакомая мастерица, которая может помочь. Поэтому я настояла, чтобы мы срочно спустились сюда, хотя Молли умоляла не идти.
У меня такое чувство, что я сейчас выгляжу как наседка, защищающая цыплят, хотя речь идет всего лишь о платье. Выражение его лица смягчается.
– Ох, что же, я-то думал… Но вам действительно лучше никогда не спускаться сюда.