Мы медленно брели по грунтовой дороге, оставляя позади белые облака пыли. Ее взбивали лапами леопарды, которых мы вели на кожаных поводках, и шумно чихали.
– Жарко, как в полдень, – простонала я, пытаясь прикрыть голову от солнца.
Солею же его лучи ничуть не мешали, как будто кожа моего спутника никогда не знала ожогов. Впрочем, сегодня рубашка прикрывала его плечи, а на ногах были стоптанные сандалии. Мы отправились на рынок, потому пришлось посадить Ниису и Сахару на привязь. Кошкам не очень-то нравилось заключение, обе они постоянно запутывали поводки, стараясь прошмыгнуть у меня между ног.
– Просто держи их у самой шеи, – попытался помочь Солей.
– Нет, спасибо, – я покачала головой. – Если Нииса потянет, то я окажусь лицом в пыли.
Пятнистая кошка прыгнула в сторону, подтверждая мои опасения.
– Зачем вообще привязывать их?
– Это ведь леопарды, – развел руками мой возлюбленный. – На Базаре они обязательно попытаются стащить что-нибудь, ввязаться в драку, могут даже ухватить особо тучного торговца за ногу.
Я захихикала:
– Хотелось бы на это взглянуть… Но тогда не лучше ли было оставить их дома?
– Боюсь, для многих дикие кошки – желанная добыча, – печально объяснил он. – Их шкура очень ценна, да и живой леопард стоит немало.
– Похоже, в гареме им жилось безопаснее, – я погладила рвущуюся вперед Ниису.
– В какой-то степени… Гарем вообще довольно надежное, неподвластное переменам место.
– Да-да, – заворчала я, – любовь и скука там – почти одно и то же.
– А вот и он! – Солей указал рукой на огромный лоскутный шатер Базара.
Моментально мы учуяли тысячи ароматов, услышали сотни звуков. И чем ближе подходили, тем сильнее нас влекло хитросплетение навесов и нагромождение прилавков.
У входа на рынок продавали маленькие сладкие пирожки с медом и маком. Тут же сверкали рахат-лукумовые лакомства, громоздились пирамиды из спелых гранатов.
– Шелк! Тончайший шелк! – доносилось из соседней палатки.
– Верблюды! Три за сотню!
– Жареные каштаны!