— Для меня ваш сон и был реальностью. Это… тяжело в какой-то степени.
— Вы всё видели?
— Да.
Кирилл Васильевич вспомнил сцены, тускнеющие с каждой секундой: он голый перед толпой, потом вроде бы — мальчик, трясущийся от страха в шкафу. Лицо залила краска стыда, хотя он славился бесстрастностью во время самых напряжённых дебатов.
— Кроме меня и вашего психотерапевта о подробностях сна не узнает никто.
— А запись?
— Только в виде ЭЭГ-ритма. Записывать сны, или смотреть их, не подключаясь — недостижимая технология, — Градов покачал головой. — А жаль. Они так насыщены, что я едва запоминаю десятую часть терапевтического материала. Но в вашем случае, Кирилл Васильевич, это не критично — вы демонстрируете хорошую динамику. На первом же сеансе преодолели клаустрофобию. Как себя чувствуете?
— Знаете, лучше. Действительно лучше, — он бросил взгляд на часы. — Господи! Мне пора — я сегодня ещё должен выступить перед шахтёрами. Зайду под землю, заодно и проверю свою «динамику».
После ухода клиента Градов ещё с полчаса надиктовывал результаты сессии на записывающее устройство — материалы должны были стать подспорьем для Кириллова психотерапевта. Всё это время Сабина — его аспирантка — заканчивала приготовления в соседней лаборатории-холодильнике. Её движения были чересчур резкими, тело — напряжённым, а зубы стучали — не от холода, скорее — от волнения. Или даже страха.
Градов вошёл в помещение, как раз когда она пристроила рядом с открытой морозильной камерой каталку.
— Вы что, собирались тащить его в одиночку? — спросил он, пытаясь снять напряжение.
— Обязательно стоит это делать? — вопросом на вопрос ответила Сабина.
— Да, перерыв бы не помешал, но у нас нет времени: через час будет обход, к этому моменту мы должны покинуть лабораторию и избавиться от доказательств, — Градов махнул рукой на морозилку.
— Нет. Я имею в виду не сейчас, а вообще. Алексей Игоревич, мне немного не по себе.
Когда он коснулся её плеча, по телу женщины прошла дрожь.
— За годы применения технологии ни один снохожденец не пострадал. Это не опаснее продвинутой виртуальной реальности — грубо говоря, мы просто смотрим фильм. Однажды я «умер» во время сеанса. Слишком углубился в сон клиента, и меня пронзило копьём, представляете? Ощутил при этом только толчок и резко проснулся. Вот и всё.
— Но ещё никто не делал такого.
Сабина перевела взгляд с лица Градова на морозильную камеру, в которой, обложенный льдом, лежал труп. Молодой, остриженный наголо мужчина, который вчера вечером неудачно порыбачил на озере — провалился под лёд и не смог выплыть. Его кожа была синей, губы — фиолетовыми, словно обмазанными черничным соком. От одного взгляда па мертвеца становилось зябко.
Градов поднял обнажённое тело и погрузил на каталку. Вместе с Сабиной они подвезли её к креслу для снохождения, возле которого профессор уже установил прибор транскраниальной стимуляции. Лысая синюшная голова при посадке трупа в кресло безвольно свесилась вниз, открывая просверленное ниже затылка отверстие. Чуть сверху от него вдоль позвоночника находилась россыпь мелких красных точек — следов от инъекций.
— Подумайте, Сабина, какой это будет прорыв, если мы проникнем в «сны», — Градов сделал пальцами знак кавычек вокруг этого слова, — мёртвого. Это поможет в опознании, расследовании убийств… Я и представить не могу всей возможной выгоды.
ebooksa