Триединство

На заднем дворе можно было немного расслабиться. Дэвид оказался запаслив — здесь стояли металлические бочки, джип без колёс, высилась груда то ли мусора, то ли нужных в быту вещей.

Кроме хлама, среди которого можно было спрятаться, с этой стороны ещё и соседи отсутствовали: метрах в пяти от трейлера парк кончался, высокий забор из металлических прутьев отделял его от заасфальтированной улицы и многоэтажного квартала. Прутья густо оплетал плющ, Слава на всякий случай решил считать его ядовитым.

Искатель придирчиво оглядел трейлер. Дверь осталась с противоположной стороны, так что здесь можно было рассчитывать лишь на три маленьких окошка, причём только в одно из них Слава теоретически мог бы пролезть. Но для начала он решил разведать обстановку и попробовал заглянуть внутрь. Окна находились высоко от земли, поэтому даже его с ростом пришлось становиться на цыпочки.

Ничего не вышло. Окно оказалось безумно грязным, да ещё и занавешенным плотной шторой. Но зато Слава услышал приглушённые голоса и возню. Если бы волосы на голове были чуть длиннее, они бы зашевелились от ужаса, настолько яркой оказалась картинка, всплывшая перед глазами. Больше не думая ни о чём, Слава разбил кулаком стекло и, не обращая внимания на порезы и осколки, впивающиеся в ладони, подтянулся на руках.

Он ввалился в трейлер, уронив себя на кухонную плиту. Разметал спиной кастрюли и сковородки, сбил локтем навесной шкафчик, из которого с жалобным звоном высыпалась посуда, и тут же вскочил, принимая боевую стойку. И только потом понял, что сцены насилия, проносившиеся перед внутренним взором, не имеют ничего общего с реальностью.

Максим сидел на полу в узком проходе, опираясь спиной о дверь шкафа, и душил своими кандалами Дэвида. Тот вырывался, размахивал ногами, что в ограниченном пространстве было не слишком продуктивно, и пытался ослабить захват. Длины цепи хватило на двойной оборот вокруг шеи, так что сделать это никак не удавалось.

Вообще, ситуация была явно патовой. Максиму не хватало сил и здоровья, чтобы «додушить» врага если не до смерти, то хотя бы до потери сознания, а Дэвид не мог в полной мере воспользоваться уровнем своей подготовки для освобождения из-за тесноты и неудобной позы. Увидев Славку, удивились оба, Макс даже руки опустил, чем американец тут же воспользовался, просунул ладони под цепь и чуть её не снял. Но Слава схватил ближайшую сковороду и треснул Дэвида по лбу.

— Ну, Андреич, — выдохнул искатель, как только солдат обмяк. — Я уж думал всё, капец, добрался буржуй до твоей невинности. Или таки добрался?

— Не волнуйся, Коваль, — прохрипел Максим, устало оттолкнул от себя Дэвида и дрожащими руками потёр лоб. — Честь моя не поругана. Хотя он пару раз поднимал эту тему, когда по дороге сюда рассказывал, что будет со мной делать. Но в основном в его мечтах фигурировал огонь, сломанные пальцы и разбитые суставы. А ещё вампир, которому я завтра должен достаться на обед. Поищи у него в карманах ключи.

Дэвид дышал прерывисто, но стабильно. Славка деловито обшарил его одежду, и вскоре кандалы с рук и ног Максима перекочевали на тюремщика. Только приреченцы ещё и застегнули их через металлическую ножку стола, прикрученную к полу, чтобы исключить любое сопротивление.

— Голову ему придержи. — Макс, морщась, растирал запястья. — Прислони к ножке стола или ещё как-нибудь, а то в шее сейчас что-нибудь перещёлкнет, поговорить не сможем. А я хочу про Марину расспросить, он из почётных, может что-то знать.

— У гениальных людей мысли сходятся, Андреич, того же самого хочу. — Слава последовал совету, потом поднялся и стал шарить по шкафчикам и ящикам. Нашёл относительно чистое полотенце, перевязал окровавленную руку. — Как думаешь, чем можно нашатырь заменить?

— Любой ядрёной гадостью. Уксусом, спиртом, ацетоном и так далее. — Макс перешёл к растиранию лодыжек. — Или водой на лицо побрызгай. Хотя, знаешь, забудь. Судя по изменившемуся дыханию и напряжению мышц шеи, наш вдовец пришёл в себя.

Славка сел напротив Дэвида, тронул его за плечо и сказал на английском:

— Глаза открой.

Тюремщик, превратившийся в пленника, притворяться перестал и громко заорал:

— Помоги-и-ите!

Слава дёрнулся и торопливо закрыл ему рот ладонью. Дэвид отклонился, снова попытался крикнуть, но Максим натужным рывком поднялся, схватил со стола чёрную от грязи тряпку и затолкал её в открытый рот. И тут же, морщась от боли, вернулся на пол.

— Ну что, допрыгался? — удовлетворённо спросил Славка. — Выбирай: или мы убираем кляп, вежливо беседуем и расстаёмся хорошими друзьями, или ты продолжаешь вести себя, как дубина, и твоя жизнь закончится прямо здесь и сейчас.

Взглядом Дэвида можно было зажечь небольшой костёр.