— Вы с ума сошли!
— Нет, молодой человек, это вы с приветом. Вспомните-ка лучше, сколько народу полегло из-за этих славных золотых кружочков. Дело мутное, непонятное! Как вы всё это себе представляете? Мы вдруг притаскиваем этот ящик, требуем свою долю… Думаете, в милиции на нас всех покойников не повесят?
— Почему именно на нас?
— А им что, раскрываемость не нужна? Конкретные результаты по громкому делу не нужны? Уж поверьте моему опыту! Когда одна коза-студентка накатала на меня телегу… Нет, мне больно это вспоминать, да и не нужно. Я одно знаю: надо держаться в стороне. Деньги большое зло.
— Это гнилая теория! — возмутился Костя. — Вы как хотите, а мне деньги до зарезу нужны.
Профессор вдруг насупился:
— Чего это вы, молодой человек, так выпрыгиваете из штанов? Причём тут ваши нужды? Клад нашёл я — я им и распоряжусь, как сочту необходимым. То есть зарою в землю. Сюда я пригласил вас по дружбе, как художника слова. Думал, старый идеалист, что вы получите впечатления в метафизическом вкусе. А вас обуял бес алчности! Это некрасиво, особенно в такие молодые годы.
— Бросьте! Ни за что не поверю, что вы закопаете золото и потом никогда к нему не вернётесь, — ехидно усмехнулся Костя.
— Не вернусь. И закопаю не так, как этот дилетант с боголюбовской дачи, то есть чтоб всякая собака тут же отыскала. Да я так закопаю, что сам завтра пойду искать и не найду!
— Но это глупо! Если вам не нужны деньги, то другие-то в них нуждаются. Я, например. Или бездомные московских окраин. Или голодающие дети Сахары. Или тигры амурские. Или разработчики нанотехнологий. Подумайте о них, Фёдор Леопольдович!
— Чего тут думать — наливай да пей! — раздалось вдруг сзади.
У Кости кровь застыла в жилах: голос был хриплый, знакомый, страшный.
Костя обернулся и увидел, что огромный сутулый человек шагает прямо к ним сквозь кусты.
Шёл этот человек, не спеша и не таясь, хрустя ветками и сплёвывая на золотые и красные листья, усеявшие землю.
Это был, конечно, Толька-Нога: тяжело ступали два ботинка нечеловеческого размера. Впрочем, и в лице Тольки человеческого было мало, и не из-за грубости черт. Нет, это было обычное продолговатое лицо, неброское, с небольшим ртом; нос даже чуть-чуть походил на римский. Зато взгляд серых глаз не только ничего не выражал — он не оставлял малейшей надежды.
Костя понял, что сейчас смотрит на него сама смерть. Он быстро вскочил, метнулся в сторону и почти сбил с ног невысокого парня. Тот выскочил будто из-под земли, а из его ладони, как у фокусника, вдруг вырос нож. Лезвие блеснуло тихо, бегло, и стало ясно, что даже воздух оно режет с наслаждением.
— Держи этого, Фиса, — приказал парню Толька.
Костя отступил, неотрывно глядя на нож. Парень криво улыбнулся.
— Всё-таки какой ты, Анатолий, противный человек, — горестно сказал профессор Безносов. — Неприятен ты мне.
— У, сейчас плакать буду, — хмыкнул Толька. — Кривой, хлам этот поганый ты бери.
ebooksa