Остальное белым. Гипотеза,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Отец очень любит имя «Андрей», – послышалось из соседней комнаты, – Блиц, Катерина Пална?

Дима крепко сжал Катину руку. Катя расценила это как совет не ходить в соседнюю комнату.

– Да нет, не играю.

– А я слышал, у вас разряд. В шесть лет еще четвертый юношеский получили. И не чужды до сих пор, до сих пор не чужды..

– Сейчас к нам ещё один гость придёт, - сказал Андрей. Он держал в руках банку с чем-то тёмным, вероятно, вареньем из жимолости, - Вы с ним знакомы, товарищ Катя Вайнберг.

Последние слова Андрей прозвучали как из старого репродуктора. Будто с помехами.

– Привет, красавцы. Приехали-таки.

На кухне материализовался Яковлев-Вайнберг.

– Миша! Как я рада тебя видеть! Тут что-то странное происходит, нам вот с Димочкой домой пора, нас коты голодные ждут.

– Катенька, девочка моя, не строй из себя дуру. Получается плохо. И правда начинаешь на дуру походить. И тебе, Сергеич, спасибо, что привез её. К тебе вопросов нет. Хорошо отработал.

– Дима?

– Катя, успокойся. Доверяешь, так доверяй уже наконец.

Яковлев-Вайнберг ухмыльнулся, подошел к Кате и Диме вплотную.

– Моя богиня думала, что я старый похотливый козел? Да еще и половой извращенец на почве инцеста?

Яковлев смотрел Кате в глаза.

– Ну, разве что совсем чуть-чуть, милая.

Вайнберг-Яковлев коснулся указательным пальцем Катиных губ.

– А чего сегодня не накрасила? Красная помада тебе идёт. И чулки. Ты их так красиво снимала тогда. Сергеич, видел, какие у нее чулки? Нет? А чего так?

Дима молчал. Провокации шли мимо него, он оглядывал помещение, просчитывая, куда дёрнуться самому и дёрнуть за собой Катю.

– Это не квест-рум. Вы здесь не для того, чтобы загадку отгадать за сорок пять минут. Никаких загадок. Катя здесь останется, а ты, Дима, валить можешь. И волына твоя тут бесполезна. Даже не пытайся.