46
Чем курить, если нет головы
Третий час, спать пора. Назойливая иллюминация. Почему в городе нет понятия, скажем, световой чистоты? Гигиены? Где эти хваленые санитарные нормы? Неужели нельзя хотя бы после двенадцати выключать эти «ШУБЫ ПАЛЬТО КУРТКИ»? Кому она в час ночи могут понадобиться!
Нет сна. А надо. Повязка на глаза не помогает. Есть хорошее средство – четыре таблетки тригана запить водкой. Ну, не то, чтобы хорошее, главное, действенное.
Катя достает новый блистер, аккуратно, четыре раза щелкает пластиком – на столе четыре больших круглых горьковатых и противных белых таблетки. Может, сегодня не водкой? Вискарь остался вроде. Точно – немного есть.
Катя ставит на столик в комнате бутылку и стакан с толстым дном и тонкими стенками.
Рядом – графин с водой и еще один стакан – побольше. После тригана всегда неимоверно хочется пить. Проглатывает таблетки по одной – с трудом. Во рту остается привкус стекловаты. Наверное, она примерно такая и есть, если ее принимать перорально.
Катерина Пална аккуратно наливает дешёвый вискарь в нарочитый стакан. Привкус во рту меняется. Букет уж совсем неприятный, хоть в последний путь с ним. Надо расслабиться и подождать, сначала немного помутит, потом вырубит обязательно.
Комната освещается тускловатым пыльным торшером, все приличные люди давно из своих квартир эти абажуры с бахромой изжили, да и красный, наверное, не лучшее решение для интерьера. Говорят, красный делает людей агрессивными. В Катином случае это больше похоже на что-то пассивно-агрессивное.
Стакан расплывается, очень сложно сфокусировать взгляд. Это нормальная реакция организма. В такой комбинации вещества, например, делают совершенно невозможным процесс чтения – строки сливаются в нечто такое, что получается, если машинистка в думах о прекрасном не следит за интервалом и слова наползают друг на друга в пароксизмах. Стакан дрожит, его тонкие стенки тянутся вверх, выше и выше. Второй стакан стабилен.
Захотелось есть. Обычно после тригана есть не хочется. Но алкоголь... Пойти на кухню, помыть яблоки и порезать сыра.
Катерина Пална заходит на кухню. На ее стуле сидит манекен без головы. Откуда-то сбоку доносится противный скрипучий и вместе с тем высокий мужской голос: «А чем мне курить? Ты дала мне сигарету, а курить мне ее чем? В жопу засунуть?».
Катя застывает. Она внимательно смотрит на обезглавленное тело из толстого пластика.
«Огонька не найдется?»
Это всё триган и алкоголь. Так думает Катя. Это нормальная реакция, тем более с этим манекеном недавно встречались. И ничего. Молчаливый был и смиренный.
Взяв яблоко, Катя идет обратно в комнату. Но ее место уже занято. Три обезглавленных манекена с женскими вторичными половыми признаками сидят на диване. Стенки стакана всё тянутся и тянутся вверх – но как будто безуспешно – края их не приближаются к потолку ни на сантиметр.
Катя кажется, что манекены-женщины смотрят на нее укоризненно. Но они без голов. Боятся нечего. Это просто куклы. Только большие.
На комоде стоит манекен-младенец. Катя слышит их кухни детский, нет, не смех, хрип, похожий на смех. Или смех, похожий на хрип.
Стенки стакана тянутся вверх, слышен гул, как если подуть в горлышко стеклянной бутылки.
Это все обезболивающие. Больше никогда.
ebooksa