– Спасибо, но он уже ест. Не хочу прерывать кормление. Может быть, в другой раз. – Лия мило улыбнулась, будто кормить грудью за банкетным столом было в порядке вещей. Официантка пожала плечами и удалилась, не в силах скрыть недоумение. Гости тоже отвели взгляды, вернувшись к своим разговорам. Гарик не мог больше выносить подобную пытку. Вскочил, загремев стулом, и вышел на улицу, под серое октябрьское небо. Воздуха не хватало. Он стоял, не обращая внимания на моросящий дождь, не способный погасить разгорающееся пламя гнева, вспыхнувшее внутри. «Какая же стерва! Устроила шоу! Теперь все будут спрашивать у меня, кто это такая. Все ее запомнят! Что говорить?» От избытка мыслей распирало голову. Подумал о младенце. Нет, никаких отцовских чувств не мелькнуло. Ни намека на радость. Никакого желания взять его на руки. Ребенок казался ему угрозой счастливому будущему Зои. Лия, используя сына в качестве оружия, может лишить его дочь всего. Ведь, если ей, и правда, удастся упечь его за решетку, что станет с ней тогда? Лия заберет львиную долю состояния, остальное растащат хищники, которые тут же сбегутся. Всевозможные альфонсы окружат заботой его жену и дочь в надежде прибрать денежки к рукам. Обманутые пенсионеры захотят выместить зло на оставшихся без защиты членах семьи. Толпы мошенников будут виться вокруг, изощряясь во лжи. «Мне жаль, что ваш супруг оступился в жизни и теперь не свободен. Но я одалживал ему деньги. Крупную сумму. И срок уже истек», или «Он обещал мне продать автомобиль по такой-то цене», и назовет втрое ниже рыночной. Оля одна не справится с полчищем проходимцев. Гарик знал, что так часто бывает после лишения свободы или смерти главы семейства. Бедная, бедная Зоя! Ее оставят ни с чем!
Кто-то вышел из ресторана. Гарик обернулся на стук каблуков по каменному крыльцу. По ступеням спускалась Лия, кутаясь в длинный черный плащ. Заметила его взгляд и остановилась на последней ступеньке, глаза испуганные. Наверное, выражение лица у Гарика было не самое дружелюбное.
– Что ты устроила?! – рявкнул он. – Обязательно было трясти своим… – он хотел сказать «выменем», но сдержался. – Другого места не нашла для кормления?
– Что? – взгляд ее стал растерянным. – А нельзя было? У нас в ашраме я нигде не пряталась. Учитель говорит… – Она не успела закончить, Гарик перебил:
– Здесь ведь не ашрам! «Интересно, – думал он, она в самом деле такая дура или умело притворяется?» Ему приходилось в своей жизни общаться с представительницами противоположного пола, которые могли с абсолютно невинным выражением лица выдать издевку. – Зачем ты сюда пришла?
– Я узнала в новостях о торжестве в честь дня рождения твоей дочки. Она такая милая! – Лия проигнорировала усмешку Гарика и продолжала тем самым журчащим голоском, которым он когда-то был так очарован: – Мне хотелось увидеть тебя, а мать не позволяет. Думает, что ты сможешь отговорить меня подавать заявление. Поэтому я соврала ей, что пойду на прогулку с Гришей, а сама приехала сюда.
«Значит, это Гриша. Хм… Интересно, почему она выбрала такое дурацкое имя? Впрочем, ее дело». – Эта мысль промчалась где-то в глубине сознания, мелькнула и исчезла, как кошка в подворотне.
– Ты же понимала, что здесь будет и моя жена? – Гарик считал, что вопрос риторический, но все же задал его.
– Другого шанса у меня не было. Вокруг тебя всегда охрана, не подобраться.
– Зачем же я тебе понадобился? Однажды твои друзья отвезли меня подальше от деревни и бросили в грязи. Где тогда ты была? Обслуживала богатого клиента?
– Обвиняешь? Давай. Сам-то чем лучше? Жене своей изменил – как выяснилось, беременной, – ответила и отступила на шаг, как собачонка: укусила – и назад.
– О, вот только давай не будем выяснять отношения! – провыл Гарик, сморщив лицо.
– Но ты сам начал.
– Ладно. Давай вернемся к главному вопросу: зачем я тебе понадобился?
– Я хотела показать сына.
– А, вот как! Ну так знай: я от твоей идеи не в восторге. Тебе лучше уехать прямо сейчас. Вызвать такси?
Ее глаза наполнились слезами. Но на что она рассчитывала? Что он схватит сына на руки и начнет прыгать от радости? Если бы не эта безобразная правда о ее легком поведении, все могло быть по-другому. Теперь же он испытывал к ней и к ребенку лишь отвращение. К тому же, еще неизвестно, его ли это сын. Кстати, куда она его дела? Наверное, приглашенная на торжество няня взялась о нем позаботиться.
– Но мы, и правда, нуждаемся в деньгах, – прошептала Лия и закусила нижнюю губу.
– Серьезно? Так сильно нуждаетесь, что меньше, чем на двадцать миллионов твоя мать не соглашается! Я предлагал приличное ежемесячное содержание, но она грозит мне тюрьмой.
– Она не только для себя… Она для ашрама старается.