Он запрокинул лицо к невидимому небу и закричал:
– Батя! Батя, мы тут!
Снова захотелось его ударить за такую беспечность. Вот только чем он тогда будет лучше упырей?
– Тихо, Митяй, нас могут услышать.
– Ага, батя мой нас может услышать! Нет тут никого, блондинчик! Никого, кроме нас и упырей!
Упырей, кстати, может быть не два, а больше. Сказать? Или останавливать Митяя бессмысленно? Ответ Сева уже знал, поэтому сунул два пальца в рот и засвистел. Свист получился по-разбойничьи громкий. От удивления Митяй перестал орать, глянул едва ли не с уважением, спросил:
– Ты чего, блондинчик?
– Зову.
– Кого?
Сева вздохнул, а потом сказал:
– Вот его.
Из тумана выступил Горыныч. Один из трех. Два других где-то пропадали.
– Явился – не запылился. – В голосе Митяя послышались странные нотки, словно бы он радовался появлению Горыныча, но старался скрыть свою радость. – Мог бы и пораньше. Глядишь, блондинчику не пришлось бы так страдать.
– Угомонись, – огрызнулся Сева, наблюдая, как Горыныч подходит к лежащему на земле телу, обнюхивает его едва ли не с презрением. – Угомонись и дай подумать.
На самом деле он уже все обдумал. После нападения упырей думал он теперь как-то быстрее. Жизнь заставила.
– Эй, – позвал он Горыныча. – Эй, слышишь меня?
Темный пес слышал и был готов слушать.
– Если дядя Гриша где-то здесь, то ты должен его найти. Ищи! Понимаешь?
Темный пес дернул головой, попятился в туман, через мгновение его присутствие выдавали лишь два красных огонька.
– Что? – спросил Митяй шепотом. – Нам идти за тобой?