– Откуда? – На мгновение в пустом Севином взгляде мелькнула искра. – Откуда она могла знать?
– Ей рассказал тот, кто это сделал. Вот откуда!
– Батя? – спросил Митяй. Его батя такой – он и бомбу может под фашистского ублюдка подложить, и мир с ног на голову перевернуть, чтобы его найти.
– Нет. – Соня посмотрела на него с легким удивлением. – Это Ефим, шофер из города. Ты его не знаешь, а Сева знает. Он был из подполья, задание у него было такое – подорвать фон Клейста с бургомистром. Сначала он хотел подложить бомбу в доме, чтобы наверняка, но тетя Шура сказала, что в доме всегда есть кто-то, кроме немцев. То мы с Таней, то ее бабушка. А Ефим он не такой, он не мог рисковать мирными людьми.
– И он подложил бомбу в машину фон Клейста, – сказал Митяй с кривой ухмылкой.
– Фон Клейст должен был лично отвезти бургомистра на вокзал в город. Когда в усадьбе начался пожар, Ефим решил, что нужно действовать и подложил взрывчатку. Чтобы эти гады не сбежали, не ушли от наказания! Я надеюсь, что они там все сдохли в этой машине: и фон Клейст, и его сестра-ведьма, и бургомистр! И я не понимаю тебя Сева! Ты же тоже всегда этого хотел! Что изменилось теперь?
Митяй знал, что изменилось. В машине фон Клейста были двое: он сам и Танька. Бургомистром закусила перед смертью старая упыриха. Или Горыныч. Плевать! Фрицев не жалко, жалко Таньку. А еще, как ни странно, блондинчика. Что у них там было с Танькой? Было ли вообще хоть что-то? Какие могут быть амуры во время войны?!
– Ты как? – Он снова посмотрел на Севу, тот молча кивнул в ответ. Молодец, держится, хоть и видно, что хочет завыть. Или начать палить из автомата. Или и то, и другое. Митяй бы именно так и поступил, если бы с его батей что-нибудь случилось.
– Держись, – сказал он шепотом, чтобы Соня не слышала. – Мы за нее отомстим всем этим гадам.
Сева снова молча кивнул, и сразу стало ясно – этот будет мстить. В будущем пускай, но сейчас его нужно отвлечь, переключить на что-то другое. Ну, хотя бы попытаться.
– Откуда ваша тетя Шура узнала про бомбу? – спросил он Соню.
– От Ефима, я же уже говорила. Ефим нас встретил за территорией усадьбы. Он специально там караулил. Тетя Шура ему сказала, что дядя Гриша… что твой отец велел нам всем уносить из усадьбы ноги.
– И Ефим пошел с вами?
– Да. У него было оружие, а у нас не было ничего. Он сказал, что поможет нам добраться до города. А заодно он хотел убедиться, что у него все получилось. Он видел, как из ворот выезжала машина фон Клейста.
– Убедился? – своим новым неживым голосом спросил Сева.
– Ну… – Соня пожала плечами. Не легкомысленно, а равнодушно. Отныне ее перестала волновать судьба какого-то фашиста. – Я уже говорила, там все горело внутри. И вообще, – она замолчала, как будто что-то вспоминая, – она не прямо на дороге горела, а в подлеске. Я еще подумала, что ее взрывом отбросило, а Ефим сказал, что взрыв тут ни при чем, что тот, кто сидел за рулем, не справился с управлением. Торопились фрицы сбежать! Так торопились, что слетели с дороги. Не важно! – Она дернула плечом. – Теперь не важно! Они наказаны. Надеюсь, что и старуха тоже. Фон Клейст бы ее не бросил, правда, Сева?
Сева ничего не ответил. Он шел вперед, и шаг его делался все быстрее и быстрее. Если не уймется, им с Соней скоро придется бежать за ним бегом.
– Он точно сдох в этой машине! – вдруг сказала Соня очень громко и очень зло. – Сдох! Иначе они бы не прислали этих… карателей! А они прислали! Понимаете?! До города мы ведь так и не дошли. На дороге выставили патрули. И лес начали прочесывать. Так сказал Ефим, он выходил вперед, в разведку. Пришлось разворачиваться.
– Вы пошли в Видово? – догадался Митяй, догоняя Севу и шагая теперь с ним в ногу. – Вы пошли в Видово и попросили помощи у кого-то из местных, да?
– У Зосимовича. Это врач.