Демон сна

— Андрей, — послышался вдруг из-за занавеси золотистый голос Самохиной. — Я знаю, вы там, в коридоре — я не слышала, чтобы вы вернулись в кабинет. Скажите всё же — вам точно не снилось ничего странного в доме Извольского? Может быть… не приходил ли к вам во сне кто-то из деву… женщин, которых вы когда-либо знали? Пожалуйста, это очень важно для вас и для вашего друга!

— Возможно, — хрипло ответил я, думая о другом. — Возможно, и приходил. Какое это сейчас имеет значение?

Голос Самохиной вдруг изменился и приобрёл тягучие тона:

— Андрей, зайдите сюда, прошу вас… Не бойтесь, я одета. Но у меня не получается застегнуть «молнию» платья… Такая тугая… Мне нужна ваша мужская сила, — Ольга едва ли не мурлыкала, буквально заманивая меня в альков.

Но я был уже готов к подобному. Я деволюмизировался и потихоньку пошёл себе к выходу из квартиры. Здесь мне больше делать было нечего.

— Андрей! — услышал я сзади шорох отдёргиваемой занавески. — Господи! Где он… Неужели же…

Не останавливаясь, я посмотрел через плечо. Ольга выскочила из алькова. Она и в самом деле была вполне одета, хотя платье на ней действительно было весьма… обтягивающим. Стуча каблучками, Самохина пробежала сквозь меня в свой кабинет и через несколько секунд выскочила оттуда с горестным криком:

— Не-ет!! Андрей! Товарищ Малинов! Если вы всё ещё здесь, послушайте! — я в это время аккуратно деволюмизировал плащ и натянул его на себя, не выпуская книгу из рук.

— Товарищ Малинов! Андрей, Андрюша, послушайте же, — директорша вертела прекрасной головой из стороны в сторону, и её медовые волосы волнистыми потоками ходили по точёным плечам. Бедняжка не знала, в какую сторону говорить, и стоит ли говорить вообще. — Если вы тут, я заклинаю вас, верните книгу! Вы не так всё поняли! Это совершенно, абсолютно не то, что вы думаете!..

Прекрасная начальница заметалась по квартире, бормоча: «Уже ушёл, наверняка уже ушёл… В какой же момент он взял книгу? Явно ещё до того, как пялился на мои…» — тут она смущённо хихикнула. — «Вот же дурачок! Нет — дура я, зачем я разрешила ему смотреть библиотеку, ведь знала же про „Бдение Мощи“, что она оттуда… Как я могла упустить это из виду? Господи Боже, что теперь делать-то? Плаща его нет — точно ушёл. А мне теперь куда? И про Извольского своего он ведь не врал, и самому ему грозит та же опасность, и его директора хотя бы надо в известность поставить! Дура я, дура! Да ведь он такой… смелый, гневный… Ой! А вдруг он всё ещё тут? Так, похоже, придётся всё же пробовать…»

Я не успел уйти из квартиры. Златовласая директриса вдруг села прямо на пол в своём коротком роскошном платьишке, прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. Неожиданно у меня зашумело в голове и моё сознание накрыла темнота. Я уснул.

Глава 3. Чёрная книга

Сны всегда очень трудно вспоминать. Неудивительно: разум смутен и словно бы блуждает во мраке, образы расплывчаты и неточны. Однако с некоторых пор я достаточно хорошо помню многие из своих снов — позже, читатель, ты поймёшь, почему. С некоторых пор, сказал я? На самом деле с совершенно конкретной даты, вот с того самого ноябрьского вечера, когда я неожиданно для себя заснул на полу квартиры отдела БКЯС.

Мне привиделось, будто я очутился в странном тёмном лесу. Лес словно бы пришёл из страшной сказки: толстые обомшелые и чудно изогнутые стволы деревьев, ярко-зелёный подлесок, мерцающие разноцветные призрачные огоньки в глубине зарослей. Узкая дорожка стелилась мне под ноги, и я тихо крался меж поросших фосфоресцирующими мягкими грибами огромных стволов. В руках моих была книга. Книга в чёрной обложке, озаглавленная надписью «Азбука тёмных искусств». Что-то я должен был выучить из этой книги, я был ещё очень юн и нуждался в знаниях. Но сначала надо было выбраться из леса.

Кто-то всё время мелькал за деревьями — то ли чьё-то симпатичное личико выглядывало из-за корявых веток, то ли рыженькая звериная мордочка. Иногда я замирал и всматривался и вслушивался — мерцали тусклые огоньки, и девичье пение, или лёгкие смешки, или хихиканье доносились до меня из влажного сумрака.

Дорожка извивалась то вправо, то влево, то вверх, то вниз — я и шёл, и карабкался, и едва ли не скатывался по склонам. Деревья, как могли, мешали мне — то мощные корни вспучивались из-под земли, норовя попасть мне под ногу, то сучья цеплялись за мою рубашку и пытались выбить книгу у меня из рук. Но я не отпускал её.

Впереди уже забрезжил свет дальней опушки. «Отдай! Отдай!» — вдруг явственно раздалось из-за широченного дубового вроде ствола, и очень крупная, ростом почти с меня лисичка выпрыгнула на дорожку и тут же скрылась в кустиках с другой стороны. — «Отдай — укушу!» — она была уже сзади меня, выскочила, ткнула меня в спину носом и опять ускочила. Я не удержал равновесия и покатился по мягко-зелёной мшистой земле. Отчаянно я вертел головой, стараясь зафиксировать взгляд на вражинке-лисичке. Но мне это не удавалось — она крутилась в подлеске, мелькая рыже-золотой шубкой, посверкивая ярко-синими глазами.

Я подтянул под себя ноги и попытался встать — ступни утопали в глубоком мху, и что-то твёрдое вдруг упёрлось в бок. Я протянул правую руку — в левой я крепко сжимал чёрную книгу — и с удивлением нащупал рубчатую круглую рукоятку. Пистолет! Надо же, оказывается, я вооружён. Я вытащил пистолет и направил его в сторону лисички, плавно поводя стволом и беря прицел.

«Вот как, вот как!» — девичье оханье пронеслось над дорожкой. — «У него оружие, у него оружие! Какое зло, какое зло!»

Лисичка скрылась, и перестали раскачиваться высокие ветви папоротника. Я поднялся на ноги и побежал к опушке, держа пистолет наготове. Это была очень странная модель — большой корпус напоминал «маузер» времён Гражданской войны, но ствол и рукоять были короче и пистолет был очень лёгок, словно игрушечный.