Перемены

— В общем-то, да, — протянула Молли. — Но… без оберегов… разве это не похоже на грандиозную распродажу?

Ребенок был прав. Любой, кто хотел нанести мне удар, сейчас имел для этого первосортную возможность. Внимание, покупатели! Специальные скидки на жизнь Гарри Дрездена! Немного подержан, не возвращается, лимит — один Дрезден в одни руки! Покупайте на аукционе! Аукцион.

Я прижался лбом к стеклу, закрыл глаза и спросил:

— Что Фортхилл сказал тебе?

— Тоже что и всегда. Что он не может ничего обещать, но что он сделает все, что в его силах. Он велел перезвонить ему через несколько часов, когда он будет знать что ему начирикают.

— Уверен, что римско-католические священники не могут зачирикать, — заявил я рассудительно. — Слишком сверхсовременно и эфемерно. Как автомобили. И печатные прессы.

Молли ничего не возразила против моих комментариев, хотя я сделал их слегка пренебрежительным тоном. Она была не согласна с целым сводом церковных догматов что, наверное, говорило о хорошем состоянии её ума. Люди, которые задают вопросы и думают о вере, меньше всего расположены принимать догмы — и в последнюю очередь отказываются от того пути, который выбрали. Я всецело уверен, что Всевышний, каким бы именем его не называли на данный момент, мог бы ответить на несколько вопросов людей, ищущих ответы. Черт, ему бы могло это даже понравиться.

— Гарри, — произнесла она. — Мы можем поговорить с моим отцом.

— Нет, — сказал я спокойным и решительным голосом. — Это даже не обсуждается.

— А возможно стоило бы. Может быть, он мог бы помочь тебе найти Мегги.

Я почувствовал, как резкий разряд ярости и боли прошел через меня — отчетливое воспоминание. Майкл Карпентер, Рыцарь Меча и надежный друг, стал инвалидом и заработал уйму шрамов, когда помогал мне в одном их моих дел. Носитель Меча, содержащего в себе один из гвоздей Распятья, врученного ему архангелом — он был борцом против очень реальных, очень буквальных сил зла. Это было невероятно успокаивающе иметь такого человека на своей стороне. Мы вместе прошли через множество смертельных ситуаций и выбирались из них.

Кроме последнего испытания.

Сейчас он был в отставке; счастлив безо всякой борьбы со злыми силами; проводя время строя дома и общаясь с семьей, как он всегда и мечтал. И пока он остаётся в отставке, я абсолютно точно знаю, у него иммунитет против сил сверхъестественного зла. Меня бы не удивило, если бы у него за плечом (в прямом смысле) стоял ангел, готовый защитить его и его семью. Как секретная служба, но с мечами, крыльями и нимбами.

— Нет, — повторил я снова. — Он вне игры. Он заслужил это. Если я попрошу его о помощи, он окажет ее, включая все последствия. Тогда он больше не сможет защитить себя или вашу семью от них.

Молли глубоко вздохнула и затем кивнула, её встревоженные глаза сосредоточились на дороге.

— Ты прав, — признала она. — Хорошо. Просто…

— Да?

— Полагаю, что я просто привыкла к нему прежнему. Знать что… если мне нужно будет, он поможет. Я думаю, у меня всегда крутилось в голове, если все станет плохо, действительно плохо, он придет на помощь, — сказала она, выделяя ласковым произношением последние слова.

Я не ответил ей. Мой отец умер, когда я был ребенком; прежде чем я выяснил что есть кто-то сильнее, чем был он. И я прожил всю свою жизнь без этой поддержки. Молли только сейчас начала понимать, что в какой-то мере она должна полагаться только на себя.

Я задался вопросом, знала ли моя дочь, что у неё вообще есть отец? Если бы она только знала что есть кто-то, кто отчаянно хочет НАЙТИСЬ.