Перемены

— Только лишь гарантировать здоровье твоему духовному началу, — ответила она. — Вот для чего нужна крёстная, или нет?

— А я уж надеялся, что ваш ответ будет более конкретным.

Она музыкально рассмеялась, как будто где-то вдали зазвонили ледяные церковные колокола.

— Милое дитя. Неужели ты ничего не узнал о феях?

— А кто-нибудь, когда-нибудь узнает?

Её тонкие пальцы гладили мех Мистера.

— Ты думаешь, это так невозможно?

— Разве Вы так не думаете?

— А почему мое мнение значимо для правды?

— Мы собираемся стоять здесь весь день, отвечая друг другу вопросом на вопрос?

Её улыбка стала шире.

— Ты бы этого хотел?

Я поднял руку, капитулируя.

Она чуть наклонила голову в мою сторону — милосердный победитель. Леа была лучшим, чем я, игроком в этой игре слов, имея за спиною несколько столетий практики.

К тому же, достойно проиграть гостю было обыкновенной вежливостью.

— Чего бы я хотел, — сказал я, — так это, чтобы вы были так добры и освободили этих двоих. Они не грабители. Они гости. И это, прежде всего, мой дом.

— Ну конечно, дитя, — радостно согласилась она. — Не нанесено никакого вреда. — Она щелкнула пальцами, и коконы казалось, превратились в прекрасный зеленый туман, который начал быстро исчезать. Сьюзен мягко упала от стены, но я ждал, чтобы подхватить ее и нежно положить на диван.

Мартин отклеился от потолка и приземлился на обветшалый декоративный коврик, который прикрывал бетонный пол. Поблизости никого не было, чтобы подхватить его, что было ужасно. Просто ужасно.

Я быстро осмотрел Сьюзен. У неё не было явных травм. Она дышала. У неё был пульс. И на этом глубина моих медицинских познаний исчерпывалась. Я так же проверил Мартина, но был разочарован. Он был в таком же состоянии, как и Сьюзен.

Я глянул на свою крестную. Мистер, блаженствуя, растянулся на ее коленях лежа на спине, пока она ласкала своими длинными ногтями его грудь и животик. Его мурлыканье разносилось по всей комнате.