— Это я прошу прощения за то, что Роб заставил вас пережить такие неприятные минуты.
— В том, что Силия сбежала, я сама виновата. До сих пор не могу прийти в себя от того, что у меня почти взрослая дочь. Наверное, я сделала ошибку, что обругала их.
— Разумеется, нет. Прежде всего, они оба слишком молоды — я это как врач говорю. Но не думаю, что мы сможем помешать им видеться или, если на то пошло, заниматься сексом, раз их гормоны этого требуют.
Уолш кивнула. У нее на руке запищали часы.
— Миссис Пэлхем, мне пора на работу. Жаль, что приходится прерывать этот разговор.
Гостья кивнула в сторону кухни, откуда донесся смех Силии:
— Думаю, у нас еще будет возможность поговорить.
Катрин Оулдер стояла у двери, озираясь, как смущенный ребенок.
— Из полиции? Я не знаю ничего, что вас может заинтересовать.
Ее большие карие глаза, внимательно изучавшие Уолш, не выражали ни приветливости, ни враждебности.
— Я хотела поговорить о вашем отце.
— Отец умер. Почти двадцать лет назад.
— Он дружил с полицейским по имени Филдинг.
— Питер Филдинг? Он тоже умер. И тут вам не повезло.
Джоанн показалось, что Кэтрин вдруг погрустнела.
— Меня интересует один их разговор.
Хозяйка засмеялась:
— Ничего себе! Вы думаете, я помню все, что они друг другу рассказывали? Они же все время болтали!
— Один конкретный разговор, госпожа Оулдер. Прошу вас, это не займет много времени.
Пожилая женщина вздохнула, распахнула дверь и впустила посетительницу. Помещение явно содержалось в чистоте и порядке, но Уолш отметила скудную обстановку, да и вообще в доме было мало вещей. На заднем дворе лениво залаяла собака.