Я чувствую, как она измотана, как нуждается во мне, и знаю, что сегодня ночью я с ней пересплю.
Мы ловим леща. Вся еда на сегодня. Все сильно похудели. Я затянул ремень так сильно, как только мог, но брюки по-прежнему грозят соскользнуть.
Мы засыпаем — все еще голодные.
За день никто так и не подошел к лазам.
Мы с Джин ждем, пока остальные заснут. Потом она подвигается ко мне, берет меня за руку, помогает подняться, и мы уходим в самую укромную часть пещеры, какую только можем найти. Здесь, внизу, трудно уединиться. У нас есть угол для отправления естественных надобностей, но даже там не чувствуешь себя в одиночестве. Ну и мы туда не пошли бы, конечно. Внутри лазов можно найти уединение, но мы скорее будем трахаться прямо среди спящих детей, чем отправимся в туннели.
Мы целуемся и неловко снимаем друг с друга одежду. В темноте я ласкаю бледные пятна ее грудей, тереблю ее щель, пока та не становится достаточно мокрой, чтобы впустить мои пальцы. Джин стонет, уткнувшись мне в шею, сжимает и трет мой член. Стонет она с Аниным польским акцентом.
Мы трахаемся на неровном каменистом полу, то и дело перекатываясь, чтобы поменяться местами. В еду-чайных отблесках костра я ловлю взгляд оседлавшей меня Ани.
И гадаю, видит ли Джин Алана.
Уже на следующий день наш хрупкий как стекло мир разбивается вдребезги.
Сначала все выглядит так, будто нам улыбнулась удача. Когда мы просыпаемся, на отмели качается мертвый лещ. Его прибивает к берегу. Легкая добыча.
Уже после Фрэнк трогает меня за руку:
— Пол, у нас проблема.
— Что такое?
Вместо ответа он берет счетчик Гейгера и идет к воде. Смотрю по сторонам — Джин и оставшиеся десять детей далеко от нас, направляются к верхнему краю пещеры. Мы сейчас рядом с лазами. Остальные же, понятное дело, держатся от них как можно дальше.
Фрэнк включает микрофон. Через секунду счетчик начинает пощелкивать, и перед тем, как Фрэнк поворачивает выключатель, аппарат уже почти визжит.
— Это плохо, да? — задаю глупый вопрос.
— Ты знаешь, что да. — Фрэнк кивком указывает на пролом в стене туннеля, через который мы пробрались в пещеру. — Радиация просачивается сюда.
У меня подкашиваются ноги. Это не конец. Это еще не конец.
— Вот жопа.
— Да. Да.
ebooksa