Кардинал

Мы еще поболтали о разных пустяках, и он отключился. Томас застрял в пробке – не лучшее время я выбрал для поездки, – но в конце концов все-таки довез меня до ресторанчика, и я, облегченно выдохнув, вылез из автомобиля. Приятно хотя бы на пару часов отвлечься на что-то нормальное. Абсурдом и непонятками я был сыт на сегодня по горло.

* * *

Вывеска над входом оказалась самой незамысловатой – просто «У Кафрана». Внутри все как положено: пальмы по углам, яркий желтый свет, пейзажи с речками и деревьями, мелодичная музыка. Красавица администратор передала сообщение хозяину на пейджер, а официантка проводила меня к столику у стены.

Через пару минут с непринужденной улыбкой на лице появился и сам Кафран. Невысокий, пухлый, добродушный… и лысый, как коленка. На лице россыпь веснушек. Большие красные очки. С довольно строгим костюмом забавно контрастируют оранжевые подтяжки и розетка «Я люблю поесть у Кафрана» на лацкане.

– Значит, вы, мистер Райми, нынешний соискатель? – осведомился он жизнерадостно, присаживаясь за столик. – Давненько ко мне никто не наведывался. Вот буквально на днях мы про это шутили с дочерью, Амой, и – вуаля! – вы тут как тут, легки на помине. Хотите что-нибудь заказать? Стейк на этой неделе превосходный.

– Да, стейк было бы неплохо, – улыбнулся я.

– Два стейка, пожалуйста, – передал он официантке. – Я сегодня уже один съел, – шепнул он мне по секрету, – так что Аме ни слова, если ее увидите, я вроде бы на диете.

В ожидании стейка Рид продолжал болтать о том о сем – про своего врача, про дела, про посетителей. Я вежливо улыбался, поднимал брови, поддерживал беседу вопросами, когда Рид замолкал. Этот этап продаж я всегда терпеть не мог, еле высиживал, дожидаясь, пока можно будет перейти к сути. Я то и дело оглядывался посмотреть, не несут ли стейки, заодно присматриваясь к персоналу и посетителям. На столик у окна официантка принесла десерт. Отпадная фигура. Длинные ноги. Кафран что-то рассказывал в этот момент про фокусника, которого видел по телевизору. Фокусы, как выяснилось, его давнее увлечение, и после обеда он мне с удовольствием продемонстрирует. Я согласился, сказав, что было бы интересно. Мой взгляд лениво скользнул по длинным ногам официантки. Она как раз заканчивала расставлять десерт.

Девушка обернулась – и я моментально забыл про Кафрана Рида, страховку, и вообще окружающий мир перестал существовать. Это была она, та самая, с лестницы! Дежурно улыбаясь, она подняла голову от своей тележки и увидела меня. Улыбка моментально сползла с лица. Столовый нож выпал из разжавшейся руки, сбив на лету какую-то безделушку. Тут девушка опомнилась, закончила сервировку и двинулась через весь зал к нашему столику.

Кафран просиял при ее появлении:

– Ама, познакомься, это Капак Райми. Капак, это моя дочь, Ама Ситува.

– Очень приятно, – выдал я, протягивая дрожащую руку.

– Взаимно. – Соприкосновение наших пальцев спровоцировало у меня моментальный стояк. Она, судя по улыбке, это почувствовала. – Мы, кажется, где-то встречались, мистер Райми. – В ее голосе слышался какой-то экзотический, неведомый мне акцент.

– Зовите меня Капак. Да, было дело. Однажды.

– Правда? – Кафран пришел в восторг. – Надо же, какое совпадение! А где?

– Что-то не припомню, – ответила Ама. – А вы, Капак?

– Кажется, у меня тогда случился марш-бросок. Весь день в пролете, только и помню, что лестницы, лестницы…

– Да, точно. Как там в песне было – «Сошлись мы на ступенях»?[5]

– Именно.

Ее улыбку можно было вешать в рамочке на стену. В промежутках между фразами она прикусывала язычок зубами.

– Надо будет снова встретиться как-нибудь, – мурлыкнула она.