– Зачем… ты?..
– Рану вылечили, но хромота осталась.
– Я… не понимаю. – Замолчала. Отвела взгляд. Смотрела в сторону, потеребила пальцы. Потом недоверчиво обернулась: – Рану скрыли, чтобы… но… как это?
«Смотрю, ты знаешься не только с монахами-еретиками и для ребёнка слишком хорошо информирована», – быстро подумал Фёдор. И ответил:
– Так же, как и с вашим Лабиринтом, сразу не поймёшь.
Снова подёргала челюстью:
– Допустим.
– С ним что-то случилось, да, с капитаном Львом?!
– Много лет назад.
Фёдор вздохнул:
– Печально слышать. Но… Хорошо. Ясно. Я тебя не обманул. Что с ним произошло?
– Когда вы были знакомы? – Во взгляде упрямство.
– Думаю, задолго до твоего рождения.
Теперь она сжала челюсти, будто собиралась насупиться.
– Я, правда, гораздо старше, чем выгляжу. С гидами такое случается иногда.
Она чуть заметно побледнела, смотрела всё ещё недоверчиво. Потом пробубнила, словно припоминая:
– Я думала, всё это образно, мне брат Фёкл говорил что-то такое… – боязливо взглянула на Фёдора. – Но он часто говорил образно, чтоб мне проще понять. Обо всём. Ну, да, и о гидах, что те долго не стареют, – тряхнула головой. – В смысле. Вы… Я не всё разобрала. Какая-то хрень.
Замолчала. Фёдор не стал ничего уточнять. Он видел, что в ней происходит внутренняя борьба. Всё же вернулась, села на прежнее место. И словно вся поникла. Похоже, ей действительно некуда было больше идти. Мрачно посмотрела на него.
– Ты мне правду сказал?
Тот кивнул. Нерадостно улыбнулся. Повторил: