Дикие псы на самом деле лишь пластиковые пакеты, заявил мэр
Ученые успокаивают: «Не тревожьтесь. Солнце не реально»
ЧЕРВИ!
Да здравствует Светящееся Облако!
Найт-Вэйл без пшеницы. Пшеница и ее субпродукты превращаются в змей и вызывают смерть
День уборки улиц: спасайся, кто может!
Будучи редактором «Ежедневной газеты Найт-Вэйла» в течение последних тридцати лет, Линн стала свидетелем неослабевающей популярности, а затем внезапного упадка печатных СМИ. Многие ее идеи были прибыльными (сокращение числа выпусков до четырех номеров в неделю). Некоторые показались последними начинаниями, но провалились по неожиданным причинам (замена газет в уличных киосках на двухпроцентное молоко, которое, очевидно, быстро сворачивается под солнечными лучами). А какие-то стали чрезвычайно успешными (нападение с топором на независимых новостных блогеров).
Последнее показалось неоднозначным решением, поскольку нападение на человека с топором (на самом деле с чем угодно) формально является преступлением. Однако Линн протолкнула его, вступив в дискуссию с правоохранительными органами о том, что есть нападение и что – бизнес-план. Она часто повторяла представителям правоохранительных органов, что одна из ее ученых степеней – магистр делового администрирования. Подобная степень была редкостью среди чиновников, так что они редко с ней спорили.
В кабинете Линн целую стену украшали топоры, подвешенные под разными углами на шурупах, ввернутых в панели из искусственного дерева. Большинство из них сияли новизной. По центру располагались пять старых топоров с изогнутыми серыми деревянными рукоятками. Обухи у них были меньше, чем у остальных их собратьев. На прочном потускневшем металле виднелись надписи, передающие пять постулатов журналистики (Что? Что! Что?! Что. Зачем?).
На другой стене висели ее дипломы, оба с рукописной надписью кириллицей. Ни один из них не подтверждал степень магистра делового администрирования, поскольку с начала 1960-х годов подобные степени присваивались вживлением подкожного микрочипа.
Дважды перечитав все висевшие на стене вырезки, Джеки нарушила молчание:
– Говорить буду я, ладно?
– Хорошо, – ответила Диана.
– То есть можешь и ты, если хочешь.
– Нет, давай лучше ты.
– Ты, очевидно, хочешь…
– Привет! – Последнее слово произнесла Линн, вошедшая в кабинет с топором в руке. Голос ее звучал как-то издали, словно она находилась в соседней комнате, даже когда она уселась на диван у увешанной топорами стены и жестом предложила им сесть на стоявшие напротив жесткие белые стулья. (Из слоновой кости? Вряд ли, особенно если учесть, что слоновая кость запрещена законом и даже у живых слонов бивни конфисковывались бдительными сотрудниками надзорных органов.) Стулья были высокими и очень жесткими, с тонкими подушками сидений, но удивительно удобными. Сидя на них, Диана и Джеки старались как можно меньше шевелиться. (Определенно не слоновая кость. Может, какая-то другая кость? Узлы, где крепились ножки, поразительно напоминали суставы.)
– Итак? – произнесла Линн. Голос ее прозвучал еще более отдаленно, словно она кричала с противоположного конца длинного коридора.
Диана посмотрела на Джеки, которая не спускала с нее глаз.
– Давай, – произнесла Диана, и Джеки выложила две статьи о Кинг-Сити.
ebooksa