Создатель посмотрел на Веронику.
– И эта задача – восстановить и сберечь историю мироздания и Одарённых настолько, насколько это возможно. Ответственным за это будет каждый из вас.
Вероника улыбнулась и еле заметно кивнула. В воздух поднялся новый красный светлячок и исчез с негромким хлопком.
– Третье и последнее. Я хотел бы, чтобы вы наладили контакт с людьми, как было раньше. Из-за того, что вы спрятались здесь, случилось слишком много бед. Поэтому я требую у Фроуда даровать новым студентам знание языка Мира грёз, а на истории преподавать и призыв тоже.
Оберегающий знания кивнул.
Отец немного помолчал, как будто собирался с мыслями.
– Я тоже буду подчиняться призыву, – наконец сказал он. – Моё имя – Лэй, моя песнь – возрождение.
Воцарилось безмолвие. Хлопок красного светлячка показался громовым раскатом.
– Отец… – голос Проводящего время дрогнул. – Ты всегда будешь с нами?
Создатель кивнул.
– Я продолжу исполнять волю Хаоса, но… да. Вы всегда сможете призвать меня.
Эти слова будто стали знаком для братьев и сестёр. Боги одновременно заговорили, и в гуле невозможно было уловить хотя бы связный обрывок. Сиири растерянно оглянулась на Элиота. Он безмятежно улыбался.
– Не волнуйся, – сказал он. – Всё будет хорошо.
Она покачала головой. Как же легко ему говорить…
Чутьё подсказывало Веронике, что пора уходить. Только не назад, а в сторону – за неприметную дверцу в конце зала, в импровизированную тюрьму для Джины.
Вероника склонилась к Адену.
– Мне надо отойти ненадолго, – шепнула она.
Бог огня нахмурился.
– Опять сбежишь?
– Нет, – Вероника покачала головой. – Мне нужно поговорить с Джиной.