Кошки не всегда молчат,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Держи. Это «Знак волонтёра». По нему тебя будут узнавать в отрядах самозащиты.

На круглом значке желтел равносторонний крест на красном поле, и по бокам под ним – два жёлтых же меча остриями вверх.

– Можешь носить его на одежде постоянно, или надевать, когда выполняешь обязанности волонтёра.

Рике нацепила значок на толстовку.

– Ну вот. Теперь ты в базе, знаешь, где нас искать, и у нас есть твой телефон. Запиши, кстати, мой. – Мэй продиктовала девочке свой номер. – Вопросы?

– Да нет, спасибо. Я тогда пойду.

– Счастливо. Ты не переживай, что пока работы нет, – улыбнулась Мэй. – Скоро появится, и будет всё больше.

– Понятно, – кивнула Рике.

Через полчаса она уже толкнула входную дверь дома Лунд. На этот раз Илзе встречала её в коридоре. Она всплеснула руками:

– Здравствуй, милая! По лицу вижу – кофе ещё сегодня не пила!

Рике засмеялась, снимая куртку.

– Добрый день, Илзе!

– Ох! Что там у тебя? – Илзе подошла к Рике, щурясь через очки в полумраке прихожей, и включила свет. – Ого! Знак легионера! – Она потрогала значок на груди девочки двумя пальцами.

– Да, – удивилась Рике. – А вы откуда знаете? Уже видели такие?

– Было дело, – просто сказала наставница. – Но давненько это было. Пойдем на кухню, я кофе погрею. И расскажу, где видела.

Они присели у стола. Арахис спал на кухонном шкафу, укрывшись крылом. Зыркнул на них одним глазом, и снова спрятал голову.

– Это «крест святого Олафа», – без предисловий начала Илзе. – Знак партии «Национальное единение», которая во время оккупации поддерживала Морских Псов. В конце войны, я помню, всё было оклеено их плакатами. И они носили повязки и нашивки. Такие же точно, да.

– Что вы говорите, Илзе? – Рике вытаращилась на женщину в полном недоумении. – Разве сейчас могут такое использовать? Ведь их символика запрещена!

– Морских Псов – да, запрещена. Не знаю, надолго ли. А крест святого Олафа кто же запретит? Пошли со мной, покажу кое-что.

Она включила компьютер, и вбила в поиск «норвегские СС»: