Пятое солнце

Зоя кивнула Ксюше, та сразу вытянулась по стойке «смирно».

– Туда, – указала она.

Сама Зоя никогда не нашла бы эту тропинку, она была совсем незаметной, постоянно петляла среди зарослей крапивы и малинника, к тому же попадались развилки. Но у Ксюхи словно был встроенный навигатор – она не задумывалась ни на секунду, куда им следует свернуть. Наконец они выбрались на небольшую полянку, окруженную деревьями, и встали широким кругом.

– Там дальше – спуск к реке. Сначала ивняк, а потом песчаная отмель и камыши, – бодро рапортовала Ксюша, не смущаясь направленных на нее взглядов. Хотя обычно, когда ей приходилось выступать перед толпой, всегда начинала запинаться и что-то мямлить под нос. Зоя даже удивилась. Но мешкать было некогда.

– Подсадите меня, – скомандовала Зоя, и сразу несколько рук и плеч с готовностью послужили ей лестницей.

Зоя вскарабкалась на дерево повыше; пологий склон предстал перед нею, как на ладони. От моста еще раздавались звуки битвы – видимо, ее «отряд самоубийц» оказался очень стойким, и противнику не удалось с ним быстро справиться. А вот тыловые отряды сидят в засаде. Тревожно тянут шеи, прислушиваясь к событиям у моста. Одна группа – в ивняке, почти у самого берега. Если бы Зоя вела отряд вдоль реки, они прошли бы как раз мимо них. И те, скорее всего, пропустили бы ее людей, а потом взяли бы в «клещи». Значит, вторая группа должна быть где-то с той стороны. Ну конечно, вон предательски шевелятся камыши. Интересно, они там в резиновых сапогах или пакеты на ноги намотали? В них, конечно, удобно прятаться в воде, но вот быстро бегать – нет.

Те отряды, которые сидели у воды и про которые говорил ей Волков, отсюда было не видно. Их закрывал обрыв. Зато штабные на камнях предстали во всей красе. Зоя узнала Смирнова, Варвару и мерзкую длинноносую девицу, которая тоже всегда таскалась за Полиной. Всего их было девять, но это были самые мощные бойцы первого отряда. Они все сгрудились у одного края, возле какого-то плетня, и тоже наблюдали за битвой у моста. Смирнов, нахмурив брови, что-то говорил своим соратникам и качал головой. Должно быть, небольшое количество «красных», вступивших в бой, вызывало у него подозрения. И правильно. Зоя спустилась по стволу к нижним веткам, спрыгнула в паутину подставленных рук.

– Настя, семь человек – камыши возле косы. Тимур, пять человек – ивняк у берега, справа. Стас, остальные остаются со мной, ждем сигналов от первых групп и только потом выступаем. Сколько сидит под обрывом – я не знаю, Волков сказал, человек пять-шесть в каждой группе. С ними нужно расправиться быстро. Все выжившие – собираемся вместе на берегу. И эти гады уже никуда от нас не денутся.

Зоя снова взбирается на дерево. Она видит, как два ее передовых отряда расходятся в разные стороны. Быстрая прыткая Настя во главе своей семерки огибает ивняк и прячется за ветками ближайшего к камышам дерева. Молчаливый Тимур и его пятерка вплотную подобраться не смогли, поэтому он осматривается, вопросительно вскидывает голову. Зоя подносит руку ко рту и издает совиный крик – «Оставайтесь на этом месте». Тимур кивает, и головы его отряда исчезают из поля зрения. Шум у моста стихает, и это означает только одно: пора. Зоя снова кричит по-птичьи, но на этот раз иволгой. Тимур и его пятерка, с хрустом ломая ветки, кидаются в бой.

– «Красные» с тыла! «Красные» с тыла! – разносится вдоль реки. Люди на камнях вздрагивают, их взгляды обращаются к камышам, но те уже ходят ходуном, бурлят; вздымаются брызги, темные снаряды рогоза взрываются белым пухом. На край обрыва выскакивает Тимур, кровь на щеке, пропоротой веткой, один погон. «Ранен». За ним кидается один из футболистов, они сцепляются, катаются по земле, вот-вот упадут вниз с обрыва. Зоя грызет от напряжения ногти, но помочь ничем не может. Из камышей раздается громкий хлопок – это выстрелили из ракетницы. Значит, там никого из бойцов противника не осталось. А Тимур продолжает биться, теперь у них с врагом – по одному погону. К ним уже бегут наблюдатели, это все-таки игра, никому не нужны серьезные травмы. Тимур с отчаянным криком рвет у соперника второй погон, с такой силой рвет, что хлипкая бумага тут же разлетается в клочки. Футболист рычит, сбивает его с ног на землю и, держа руки, впивается в плечо зубами. Наблюдатели оттаскивают его, и он, повиснув у них на руках, отплевывается красной бумагой.

– Нарушение правил! Нарушение правил! – кричит Тимур, но всем же ясно, что в бой его больше не пустят, просто снимут баллы с первого отряда.

– Пора, – говорит Зоя, быстро слезая с дерева. Основной отряд штурмовиков выстраивается вокруг нее, и они начинают спускаться к реке. Зоя останавливается на краю обрыва, Стас спрыгивает вниз. За ним следуют еще четверо. Зоя стоит на краю и смотрит, как ради нее жертвуют собой люди, которых она едва знала. Им хватает и трех минут, чтобы расправиться с теми, кто поджидал их у реки. Противник уже деморализован; лишь те, кто оборонял сам штаб, плотнее сжимают ряды.

Зоя сосредоточенно наблюдает за схваткой внизу, когда краем глаза видит какое-то движение.

– Сдо-о-охни-и-и, – Яна летит на нее, выставив пальцы с когтями. Зоя отшатывается, когти царапают ее по щеке, сгребают воздух над плечом. Ничего больше Яна сделать не успевает – ее уже скрутили, сорвав погоны. Но она продолжает сыпать отборной базарной бранью, плеваться в Зоину сторону и орать. В конце концов поверженную соперницу отшвыривают прочь, помогают Зое спуститься по осыпающемуся обрыву. Остатки ее штурмовиков собираются у кромки воды. Неожиданно появляется Антоха – предводитель «отряда самоубийц», единственный выживший в мясорубке у моста.

– Ну ты крут, – улыбается Зоя, пока он поглаживает целехонькие погоны и довольно жмурится.

Из камышей тоже выбираются несколько «красных», мокрых до нитки. У кого-то всего один погон, но они продолжают рваться в бой. Да, им нельзя по правилам бегать, но в воде разница между бегом и ходьбой не так уж заметна. Зоя осматривает поредевшие ряды своих соратников. Двенадцать человек. Защитников флага – девять, но всё равно это будет битва не на жизнь, а на смерть.

Клином они врываются в воду. Окружают камни со всех сторон, пытаются на них вскарабкаться, но «желтые» наступают им на пальцы, не дают даже уцепиться. Наконец кому-то из Зоиного отряда удается схватить за ногу одну из девиц, и та с визгом плюхается в воду, подняв тучу брызг. В образовавшуюся брешь в обороне тут же прорываются несколько «красных», и на камнях завязывается бой. Зоя стоит по пояс в воде, справа – Стас, слева – Антон, и сорванным за сегодняшний день голосом отдает команды своим. В воду то и дело падают «погибшие» из обеих команд. На берегу выстраиваются те, кто остался без погон, хлопают, орут и скандируют речевки.

– Всё, я больше не могу, – говорит Зоя, и парни помогают ей запрыгнуть на камни. Там не осталось и половины участников, но те, кто уцелел, продолжают яростно биться, в надежде сорвать с врага последние погоны. В центре, укрепленный в кучке песка, полощется желтый флаг с восходящим солнцем. В его сторону кидается Смирнов, но Стасу и Антохе общими усилиями удается сдержать натиск. Зое больше никто не преграждает путь. Перепрыгивая с валуна на валун, она рвется к заветному флагу.

Она видит Никиту. Он лежит распластавшись на самом большом валуне, и из его груди бьет кровавый ключ. Никита поворачивает к ней голову и улыбается посиневшими губами.

Зоя кричит. Зоя кричит так, что начинает болеть в груди. Она хватает флаг, замахивается, но валун абсолютно пуст. Только красные бумажные квадраты ворошит ветер.