Собрание птиц

Наконец мы отстранились друг от друга, но лишь потому, что оба вдруг заметили, что наступила полная тишина. Множество людей смотрело на нас. А еще я понял, что мне не хватает воздуха…

– Привет, – пробормотал я, глупо улыбаясь. Мои щеки стали горячими и, наверное, покраснели.

– Привет, – улыбнулась она.

А потом мы рассмеялись. Мы смеялись, и нас обоих захлестнула волна облегчения, невыносимое счастье и какой-то безумный трепет. Как будто мы оба осознали, что переступили некую черту и возврата к прошлому уже не будет. Мы безрассудно ворвались на неизведанную территорию. Дружба осталась позади. И мы стояли на пороге…

Вот только я не знал – на пороге чего.

У меня перехватывало дыхание при одной мысли об этом, о том, во что могут вылиться наши отношения. А потом главным чувством стало удивление. Меня удивляло то, что я оказался способен ощущать столь многое – радость, ужас, страх, горе… И все это – одновременно. Улыбка погасла, и я в мгновение ока вернулся в реальный мир. Снова увидел комнату и окружавших меня людей и даже вздрогнул, придя в себя. Но все же опасности реального мира теперь казались мне не такими серьезными, а трудности – не такими уж непреодолимыми. Это было настоящее чудо.

Я услышал, как мисс Сапсан где-то рядом мрачным тоном разговаривает с кем-то о Фионе. Харон направлялся к нам. Мы с Нур застыли рядом, не прикасаясь друг к другу, даже не глядя друг на друга, но что-то изменилось, и между нами теперь все было иначе. Кто-то похлопал меня по плечу, и я, нахмурившись, повернулся, намереваясь сказать Харону, чтобы он убрал свои лапы и что я не настроен сейчас беседовать о свободе от петель.

Но передо мной стоял Гораций.

– Джейкоб, – взволнованно заговорил он, – я понимаю, ты только что приехал, но нам многое надо обсудить. Пока тебя не было, мы с Нур и Миллардом обнаружили кое-что, тревожащее нас.

Я взглянул на Нур. Она прикусила губу.

– Да, я еще не успела сказать тебе, – робко произнесла она. – Гораций прав. Нам нужно о многом поговорить. Здесь творится нечто невообразимое, просто с ума сойти можно.

– Вы нашли что-то серьезное? – спросил я и ощутил знакомый трепет зарождающейся надежды.

– Вообще-то да, – ответила она и рассмеялась. – Помнишь, я сказала, что видела дорожный знак, который стоял через улицу от нашего дома? Оказалось, это была реклама торговой сети, у которой есть супермаркеты только в Огайо и Пенсильвании. Так что у нас осталось всего два штата!

– Это потрясающе! – воскликнул я. – Вы уже близки к цели!

– Не так уж и близки… Миллард говорит, что поиски петли на такой большой территории могут занять еще несколько недель. А сегодня работа продвигалась медленно, потому что у Милларда нашлись еще какие-то важные дела.

– Еще какие-то дела? – Я нахмурился. – Но что может быть важнее вашей работы?

Нур пожала плечами. Я обернулся к Горацию. Тот тоже пожал плечами и принялся рассеянно играть своим галстуком.

– Кто его знает. Малларда почти невозможно поймать, чтобы расспросить, – усмехнулся он. – Особенно когда он разгуливает по городу в чем мать родила, словно дикое животное.

– Некоторые животные носят одежду, – заметил я, вспомнив Эддисона.

– Я сказал – «дикое животное».