К счастью, в эту минуту на пороге появился Харон – я спиной чувствовал исходящий от него холод – и прогремел своим грозным басом:
– ТИШИНА!
Шум толпы сменился негромким ропотом.
– Имбрины скоро справятся с кризисом! Вас ознакомят со всеми фактами! А сейчас необходимо ОЧИСТИТЬ ПЛОЩАДЬ!
Он мог бы достичь цели одним лишь приказом, отданным громоподобным голосом, но решающим фактором стало появление его родичей, специалистов по виселицам. Толпа начала расходиться.
– Держитесь подальше от этих стервятников, – предупредила меня мисс Дрозд и сочувственно стиснула мою руку, а затем повернулась и скрылась в недрах здания.
Я заметил Нур: она махала мне рукой из толпы, таявшей на глазах. Она сидела на плечах у Бронвин. Я протиснулся к ним и обнаружил рядом Эмму и Еноха, а также Горация, который, судя по всему, рискнул пройти через Акр в одиночку, чтобы присоединиться к нам.
– Ну что? Чего хотела от тебя старушка Дрозд? – спросил Енох.
– И хватило же у нее наглости попросить тебя раздобыть им новую пусто́ту, – возмущалась Эмма, – как будто ты здесь никто, мальчик на побегушках!
Я заметил, что Фариш с интересом разглядывает меня.
– Джейкоб! На пару вопросов!
– Поговорим в другом месте, – негромко предложил я друзьям, подталкивая их прочь. Последнее, чего мне хотелось, это видеть свое имя и портрет на первой странице «Вечернего сплетника».
– А ты не говорил, что так известен, – заметила Нур, глядя на меня с игривыми искорками в глазах.
– Он местная знаменитость, – гордо произнесла Эмма.
– Так себе, однодневка, – пробурчал Енох.
Бронвин усмехнулась.
– Ты повторяешь это каждый день, но от этого ничто не меняется.
Мы пошли по Склизкой улице, миновали скотобойню, переоборудованную в мини-отель с пабом под названием «Сморщенная Голова», и, убедившись, что любопытных поблизости нет, я рассказал, о чем меня попросили имбрины.
– И что, ты собираешься это сделать? – спросил Гораций.
– Разумеется, – ответил я. – Если твари что-то затевают, мы просто обязаны выяснить, что именно.