Охота на Лунина

– Десять тысяч. Нормально будет?

– Нормально было бы, – согласился мальчуган, – но ведь не будет.

– Это почему же?

– Да потому, – мальчишка скептически взглянул на возвышающегося над ним голого человека, – потому что тебя не будет. Ты думаешь, он тебя для чего позвал, чтобы потом отпустить?

– Тоже верно, – согласился Лунин. – Зачем ты тогда ему помогаешь?

Мальчуган ответил не сразу. Бросив цепь на дно лодки, он перебрался на корму, готовясь запустить двигатель.

– Такому человеку отказывать себе дороже, уж больно просит убедительно. Да и потом, деньги лишними не бывают. Ты-то только обещаешь, а он уже заплатил.

– Слушай, а у тебя родители хоть знают, что ты вместо школы деньгу зашибаешь? – не зная зачем, спросил Лунин, которому вдруг совершенно расхотелось оставаться одному на этой старой, заброшенной пристани.

– А они у меня есть? – вопросом на вопрос отозвался новый капитан моторки.

Двигатель взревел, и лодка, сделав быстрый разворот, устремилась вниз по течению. Оставшись один, Илья почувствовал, что уже успел замерзнуть, и торопливо начал натягивать на себя одежду, которая, как ни странно, оказалась ему вполне по размеру. Черные семейные трусы, однотонная темно-синяя футболка, серые штаны со светоотражающими полосками на коленях и такая же серая спецовка, у которой полоски были на рукавах, а на плечах были вшиты ярко-оранжевые вставки. Для полного сходства со строительным рабочим не хватало только защитной каски. И ботинок. Илья огляделся, надеясь, что обувь лежит где-нибудь в стороне, но так ничего и не обнаружил.

– Что-то ищешь? – полюбопытствовал голос из рации. – Если обувь, то извини, не успел купить. Но ничего, думаю, так даже лучше будет, тебе сильно шустрым быть ни к чему. Ты, главное, под ноги смотри, а то кругом бутылки битые, да и крапивы полно. Ладно, время не трать, иди вперед потихоньку, а я тебе иногда буду подсказывать.

Илья осторожно двинулся вперед, внимательно глядя себе под ноги. Уже после третьего шага он негромко охнул, наступив на торчащий из рассыпающегося бетона кусок арматуры. После того как были пройдены два десятка шагов, а изо рта вырвались еще несколько болезненных вскриков, Лунин остановился, решив, что окружающий его мир слишком враждебен и явно не предназначен для хождения босиком.

– Идем прямо еще двести метров, – поторопил Илью голос из рации.

– Да идем мы, идем, – вздохнул Лунин.

Сняв с себя футболку, он разорвал ее надвое, соорудив из получившихся кусков некое подобие армейских портянок. Хотя это и не решило проблему отсутствия обуви полностью, перемещаться стало значительно удобнее.

– Направо, – послышалась очередная команда.

Илья свернул в заросший бурьяном проход между двумя безжизненными корпусами.

– Теперь налево и заходи в подъезд.

Домофона на входе не было, как не было, впрочем, и двери. Остановившись на ступенях крыльца, Илья обернулся. Солнце уже почти достигло зенита, пусть и не такого высокого, как в июне, но все же вполне достаточного для того, чтобы ощутить приятное прикосновение к лицу мягких, едва теплых лучей. Прищурившись, Лунин улыбнулся. Заходить в дом совсем не хотелось, хотелось вот так стоять, подставляя солнцу лоб, щеки, нос. Стоять и улыбаться, думая о чем-то хорошем, ведь что-то хорошее, о чем можно было подумать, наверняка где-то было.

– Хорошо-то как, – пробормотал Лунин и, бесцеремонно повернувшись к дневному светилу спиной, шагнул в темноту подъезда.