Метров через пятьдесят ивняк немного расступился, открывая доступ к воде, точнее, к небольшому темному пятачку, над которым нависали тяжелые, еще не растерявшие листву ветви. Казалось, деревьям мало той влаги, которой питают их утопающие в мокрой земле корни, и, пытаясь утолить свою ненасытную жажду, они тянутся к реке, черпают листьями холодную мутную воду, окунают в нее черные, скользкие ветви, но все же никак не могут напиться.
Благодаря этому непрекращающемуся ни на мгновение водопою с середины реки увидеть открывшийся Лунину спуск к воде не представлялось никакой возможности, как и не было возможным увидеть наполовину вытащенную на берег рыбацкую лодку, старую, явно нуждающуюся если не в ремонте, то хотя бы в покраске изрядно обшарпанного и помятого дюралевого корпуса. Однако в целом, если не придавать слишком большого значения внешнему виду, чего уже полностью извозившемуся в грязи Лунину делать явно не стоило, лодка была не так уж и плоха, во всяком случае, сквозных дыр в корпусе не наблюдалось, а закрепленный на корме мотор мог похвастать не требующей перевода надписью: YAMAHA. У всего этого благополучия имелся всего один, совершенно незначительный недостаток – Илья не имел никакого представления ни о том, как управлять моторной лодкой, ни как завести двигатель. Конечно, можно было попытаться пойти на веслах, хотя последний раз Лунину доводилось грести еще в двадцатилетнем возрасте, но эта попытка была пресечена на корню отсутствием в лодке весел как таковых, да и при их наличии вряд ли бы нетренированному гребцу удалось преодолеть расстояние в пятнадцать километров, да еще и вверх по течению.
В двадцати километрах от Среднегорска, в том месте, где сейчас и находился Илья Лунин, движение воды в реке Чалой было едва заметным, можно даже сказать, ленивым, таким оно и оставалось ниже по течению, до самого слияния с другой, столь же неприметной речушкой – Каторжанкой. Было таким оно и выше, до самого Нижнего Плёса – заброшенного четверть века назад военного городка, окруженного с двух сторон болотами, а третьей жмущегося к вздымающимся в небо скалам, серым, с темными, почти черными прожилками. Точно такие же скалы высились и на другом берегу Чалой, силясь сжать и без того не слишком широкую речушку, полностью перекрыть путь бьющемуся о камни потоку воды. Но, как и это оговорено правилами всем известной игры, вода в очередной раз оказывалась сильнее камня, пробивая себе дорогу сквозь нагромождения гигантских валунов, большая часть которых со временем уже успела принять подобающую им округлую форму, часть же еще грозно топорщилась острыми краями, упрямо отказываясь принять тот факт, что, если не через пару десятков, то уж точно через пару сотен лет они станут такими же округлыми и пузатыми, как и их чуть раньше обрушившиеся по склону собратья.
Единственное, чем все эти беспомощные, вечно мокрые пузаны могли гордиться, – их присутствие в воде делало выше по течению всякое судоходное движение, даже на маломерных лодках, невозможным. По воде можно было добраться лишь до Нижнего Плёса. Впрочем, добраться туда каким-либо другим способом было значительно труднее. В свое время некие облеченные властью граждане, хотя вернее в соответствии с распространенной тогда традицией называть их товарищами, решили, что прокладывать дорогу по болотам ради небольшой, к тому же совершенно засекреченной станции дальнего радиолокационного обнаружения нет никакого смысла. Посему все необходимые для строительства и дальнейшего бесперебойного функционирования стратегического объекта грузы доставлялись в Нижний Плес на плоскодонной барже, которую, с надрывным пыхтением, извергая в небо клубы черного дыма, толкал небольшой речной буксир «Ермак-4», чьи борта, словно звенья почерневшей от сажи и времени кольчуги, закрывали многочисленные покрышки от грузовиков. Личный состав радиолокационной станции, а также семьи военнослужащих доставлялись в военный городок пассажирским катером, обладающим гораздо большей скоростью хода, чем неторопливый и шумный «Ермак». Все то время, что занимал не слишком долгий путь от Нижнего Плёса до города или обратно, пассажиры проводили, если позволяла погода, выстроившись на палубе вдоль бортовых ограждений, любуясь медленно плывущими вдоль реки сосновыми лесами и серой, почти непрозрачной водой, разбегающейся в обе стороны от белоснежных бортов.
По утверждению школьной учительницы, рассказывавшей маленькому Илюше и его одноклассникам о географии родного края, свое название Чалая получила именно благодаря мутно-серому окрасу воды, хотя многие жители расположенных на берегах речушки деревень, особенно те из них, кто успел отмотать хотя бы один-два срока, были уверены: Чалая – значит сидевшая, и названа так река в память о золотых приисках, на которых по пояс в ледяной воде круглый год добывали золото каторжники.
В другие дни подобные нюансы топонимики Лунина интересовали ничтожно мало, в данный же конкретный момент ему и вовсе было не до них. Столкнув лодку на воду, он попытался перебраться на борт, не замочив ног, но все закончилось лишь хлюпающими ботинками, мокрыми почти до самых карманов джинсами и очередным приступом боли в уже травмированном колене. В конце концов устроившись на задней банке и втянув голову в плечи, Лунин начал осторожно перебирать руками, цепляясь за свисающие к воде ветки. Пару раз, после очередного неловкого движения, лодка угрожающе покачнулась, но тем не менее Илье не только удалось удержать равновесие, но и вывести свое суденышко на чистую воду. Повинуясь воле пусть и почти незаметного, но не делающегося от этого менее настойчивым течения, лодка медленно развернулась вдоль берега, а затем неторопливо заскользила по серой, блестящей поверхности. На всякий случай обернувшись, Лунин удостоверился, что впереди его ожидает относительно прямой участок реки, на котором не заметно ни одного потенциально опасного препятствия, после чего вновь уставился на белую надпись YAMAHA, отчетливо выделяющуюся на черном цвете защитного кожуха двигателя. Придя к выводу, что слово из шести, пусть даже иностранных, букв никак не может выступать в роли инструкции по эксплуатации, Илья достал из кармана смартфон. После недолгого общения с поисковой системой, он выбрал один из предложенных видеофайлов, понадеявшись на то, что скорость мобильного Интернета в этом районе окажется хоть немного выше скорости течения. На счастье новоявленного капитана моторного судна, видео оказалось достаточно коротким и зависло всего дважды за время первого просмотра и еще раз во время второго, когда Илья одним глазом поглядывал на экран, а другим пытался найти нужные ему элементы управления мотором.
Все оказалось не так уж и сложно.
«Опускаем мотор в воду, переводим на себя рукоятку, вставляем чеку, – голос молодого человека в телефоне иногда было еле слышно, так как, выполняя необходимые манипуляции, он часто отворачивался от микрофона. – Не забудьте убедиться, что переключатель подачи топлива находится в положении OPEN. После этого переключаем на нейтральное положение и прокачиваем бензин. Много не надо, раза два-три вполне достаточно».
Лунин послушно выполнял все действия, иногда ставя видеозапись на паузу, чтобы иметь возможность найти нужный регулятор.
«Переведите рукоятку управления дроссельной заслонкой в положение START. Энергично потяните на себя рукоятку пуска стартера».
– Ну почему все так сложно? – вздохнул Лунин, рывком вытягивая на себя трос.
К его удивлению, двигатель запустился мгновенно. Это так обрадовало Илью, что он чуть не забыл выполнить последние пункты инструкции.
«Верните рукоятку заслонки в положение RUN».
Голос из динамика телефона услышать было уже невозможно, но Лунин запомнил, что именно надо сделать, еще после первого просмотра видеозаписи. Описав широкий полукруг и едва избежав столкновения с противоположным берегом, лодка двинулась вверх по реке, при этом Илье казалось, что двигатель ревет столь мощно, что на этот шум незамедлительно должны сбежаться все ищущие его сотрудники правоохранительных органов. Несколько раз Лунин нервно огляделся по сторонам, но оба берега были совершенно безлюдны. Постепенно Илья успокоился. Рокот мотора уже не казался ему столь оглушительным, а отобранный у Изотова и теперь лежащий в кармане пиджака пистолет создавал весьма убедительную иллюзию того, что все происходящее вокруг, во всяком случае на расстоянии выстрела, находится под контролем.
Эта иллюзия не покидала Лунина почти полтора часа, именно столько времени ему потребовалось, чтобы добраться до Нижнего Плёса. Но, как только вдали показалась обветшалая конструкция пристани, уверенность Ильи незамедлительно растворилась в холодной речной воде и вместе с этой водой унеслась вниз по течению. Сбавив скорость, Лунин прищурился, вглядываясь в неподвижно застывшую на причале фигуру. Правая рука непроизвольно скользнула к рукоятке пистолета.
Нет, далеко. Слишком далеко для точного выстрела. Особенно если стрелять из «макарова». Особенно если стрелять будет он, Лунин. Да и непонятно пока, кто именно сидит там, на причале, беззаботно болтая ногами над водой. Услышав рокот мотора, человек повернул голову к приближающейся лодке, но черты лица на таком расстоянии разглядеть все еще было затруднительно. Одно было очевидно: разглядывающая Лунина фигура была слишком тщедушна и совершенно не походила на того человека, с которым Илья общался через ограду политехнического университета.
Еще минуту спустя стало ясно, человек на причале – ребенок, и этот ребенок ждет именно Лунина. Во всяком случае, при приближении лодки мальчишка, а как показалось Илье, это был мальчуган лет десяти, возможно, одиннадцати, вскочил на ноги и энергично замахал рукой, показывая, куда именно лучше всего причалить. Мальчишка что-то кричал, но из-за шума мотора Лунин не смог разобрать ни единого слова. Заглушив двигатель и в очередной раз пожалев, что в комплекте нет весел, он ухитрился подвести лодку вплотную к проржавевшей железной лестнице, спускавшейся с пристани прямо в воду. Ухватившись одной рукой за поручень, Илья подхватил со дна лодки закрепленную на носу цепь и несколько раз обмотал ее вокруг лестницы.
– Вылезай, чего ждешь? – Донесшийся сверху мальчишеский голос был звонок и, как показалось Лунину, не по годам требователен.
– Уже лезу, – вздохнул Илья и на всякий случай потряс поручень, чтобы убедиться, что тот надежно укреплен к причалу. Поручень подозрительно затрясся, отчего желание карабкаться по ржавой лестнице у Лунина пропало напрочь, но, поскольку другого выбора у него не было, Илья осторожно поставил ногу на нижнюю ступеньку и начал подниматься.
– Какой ты, однако. – Мальчуган оценивающе покачал головой. Илья вдруг подумал, что, должно быть, примерно так же смотрели на первых приплывших из-за океана белых людей коренные обитатели далеких покрытых джунглями островов.
ebooksa