Банкир

— Нет, это понятно. А все же некоторые — срывают банк.

— Банк — не одуванчик, его нельзя сорвать. Слишком солидное учреждение.

— У нас разные ассоциации.

— Да? — Поднимаю брови.

Банк… Банкир… Банкомет… Стерильно чистые, устеленные ковровым покрытием коридоры… Мерцающие компьютеры… Стекло, залитое дождем, так похожее на выполненное великим мастером произведение… Очертания изменчивы, зыбки, нереальны… За стеклом — чей-то силуэт… Чей? Нет. Не помню. Только росчерк, буквы круто завалены вправо… Кришна… Индуистский бог… Аватара Вишну… Вишневый… Вишневый камень… Камень цвета крови… «КРШН»…

Подпись, дающая могущество… Заканчивающаяся характерным, как клинок стилета, росчерком… Стекло, залитое дождем… Силуэт… Камень цвета крови…

— Ку-ку…

— Да?

— Это так ты ухаживаешь за эффектной девушкой? Да я тут околею! Снег все-таки.

— Извини, пойдем. — Пропускаю девушку в калитку, и мы поднимаемся к домику Михеича.

Снег все-таки… Снег… Снег… Словно колотый сахар… Кристалл…

Камень… Камень цвета крови… Рулетка… Банк… Банкир…

— Игроки всегда в проигрыше… — произношу вслух, неожиданно для себя.

— Что?

— Я неверно выразился. Главное в банке — не то, что крупье всегда в выигрыше, а то, что игрок всегда в проигрыше. Любой игрок. Закон банка. Закон рулетки.

— Хм… А если поступить наоборот, то выиграешь?

— В рулетке не бывает «наоборот». Там нет белого. Там только красное и черное. Кровь или ночь. И совсем нет снега…

Девушка бросает на меня скорый взгляд. Как на не вполне здорового человека. Или — странного. А я такой и есть. У меня амнезия. Вспоминается еще и такой термин: ретроградная. Бог весть, что сие означает. Но я и это вспомню.

Если когда знал.

Вошли во дворик. Михеич появился из домика. Озадаченно оглядел наряд гостьи — я успел вкратце рассказать ему об утренних приключениях и сделанном мною приглашении, — потом прищурился, что-то смекая, скрылся в доме, вернулся, в руках — бывший когда-то белым, а теперь — цвета тусклого мрамора тулупчик, длинный, подбитый не овчиной, а кремовым мутоном.