Банкир

— Вы знаете, адрес я не помню… Я визуально знаю… Офис в переулке, за Никитскими, знаете, улочка, там еще церквушка… Можно по Тверскому подъехать…

— Разберемся!

Водитель тронул машину:

— Так как насчет знакомства?

— Даже не знаю.

— Почему?

— Ошарашена вашим обаянием.

— Еще бы! Меня зовут Лешей.

— А меня — Клеопатрой.

— Клепа, значит? Ну, сегодня день сюрпризов! Я с утра возил знатного смородиноведа — Тутанхамона Семеныча Подкопаевского.

— Да? И — далеко?

— Известное дело — на съезд смородиноведов и смородинолюбов стран СНГ.

Интеграция, знаете ли… Анекдот такой есть… Приезжает чукча…

Лена слушала треп молодого парня-водителя расслабленно и даже была благодарна… Все, что было и в Лазурном, и это исчезновение Сережи Дорохова, пока она стояла там, на перроне, все это переросло в жуткую, паническую тревогу… Да и пока шла к автостоянке… Ей все казалось, сейчас ее задержат, потом — каталажка или еще чего похуже… И искать-то ее никто не станет — для Гали и остальных она — на отдыхе у моря… Пройдет несколько дней, а то и неделя, прежде чем…

Сейчас, видя из окна мчащейся машины привычные московские улицы, людей, спешащих по своим делам, слушая анекдоты водителя-весельчака, предвкушая встречу с умной и деятельной Галкой, которая быстро все расставит по своим местам, примет решение… И главное — сумеет его выполнить: мужчины, работающие в ее странной турфирме, особым многословием не отличались, но Лена всегда чувствовала в них людей действия…

В машине Одинцова оттаяла, прикрыв глаза, отдыхала, улыбаясь историям, которые водитель сыпал одну за другой… Она не обратила внимания, что машина замедлила ход, вильнула к обочине, замерла.

— Что-то случилось? — спросила она шофера, но тот сидел молча.

Дверцы открылись сразу с обеих сторон; два здоровых парня в плащах стиснули девушку, один крепко перехватил руки, другой выверенным движением заклеил липкой лентой рот.

— Поехали! — приказал он водителю. Автомобиль развернулся и устремился от центра Москвы. Лена не могла ни кричать, ни сопротивляться. Только чувствовала, как по щекам сбегают теплые солоноватые ручейки… И улицы Москвы, всего минуту назад казавшиеся шумными, энергичными, полными жизни, теперь, сквозь завесу слез, были всего лишь мутным немым миражом.

Глава 53