Узы крови,

И все-таки слез не было. Для Римо все позади. Позади все, кажется, и для КЮРЕ.

Могила Римо пряталась в тени засыхающего старого дуба с наполовину седыми, лишенными листвы ветвями. Это была самая незатейливая из могил – серый квадрат гранита с крестом и именем, ничего больше. Смит заказал надгробие по каталогу и из соображений экономии дал указание ограничиться этим, не высекая дат рождения и смерти.

Надгробие заросло травой. Здесь не слишком заботились об уходе за могилами, потому-то Смит и остановил свой выбор на Уайлдвуде. Небольшое, скрытое в малонаселенном районе невдалеке от Ньюарка, со всех сторон огражденное кованым железным забором в последней стадии разрушения, кладбище идеально отвечало целям Смита.

Посетители здесь бывали редко.

Могила Римо стояла не на отшибе. Довольно близко к ней с двух сторон теснились «соседи». Справа – старый, замшелый камень с именем Д. Колта.

Слева – массивный, принадлежащий семейству Дефуриа, несколько поколений которого были погребены вокруг.

Смит попытался вообразить, как в этих декорациях могло выглядеть убийство безымянной женщины. Он стоял там, где, насколько ему было известно, стояла она. Он представил себе, с какого места в нее стреляли, какое действие произвели на нее пули. Он увидел место, куда упали цветы, которые она держала.

Казалось, картина сложилась довольно убедительная, но сходились не все концы. Почему она не приходила сюда раньше? Как после долгих лет отыскала давно умершего Римо?

Именно эти докучливые вопросы привели Смита в Уайлдвуд, и сейчас, над могилой Римо, они докучали ему еще больше.

Смит вынул из кармана блокнот и занес в него имена с соседних могил, сделав пометку: спросить у Чиуна, где находится настоящее тело Римо.

Пожалуй, надо попытаться устроить так, чтобы Римо похоронили здесь, в Уайлдвуде. На этот раз по-настоящему. Уж этим-то он Римо обязан.

Смит покинул кладбище.

Не оглядываясь. Оглядываться не имело смысла.

Глава 23

Когда стрелок говорил, что проникнуть в больницу будет трудновато, хотел возразить, что больница – не крепость и не тюрьма и устроена не для того, чтобы туда было трудно войти или оттуда выйти. Больница – всего лишь больница, место, куда больных помещают, чтобы они поправились, и можно поставить вокруг хоть тысячу солдат, но защита все равно будет проницаемой, как дуршлаг. Но решил промолчать: тот все равно не поймет. Стрелок, следуя по скоростной автостраде имени Джона С. Лоджа в центре Детройта, снизил скорость. Римо выскользнул из машины, и прежде чем за ним захлопнулась дверь, успел услышать: «Ну давай, сынок, покажи им, что ты умеешь!»

Машина умчалась прочь, а Римо, перемахнув через ограждение, оказался на территории больницы. Он был в черном и в темноте молчаливой тенью перемещался от дерева к кусту, от куста, когда добрался до автостоянки перед больницей, – к машине.

В заливающем территорию холодном белом свете прожекторов здание главного корпуса выглядело блестящим кубиком льда.

Римо на полусогнутых проскользнул мимо лениво расхаживающих патрульных. От них он никаких неприятностей не ждал. Если неприятности и будут, то на этаже, где лежал в коме Хьюберт Миллис, президент «Америкэн автос».

Добравшись до больших парадных дверей, Римо вошел в холл с самоуверенностью посыльного, доставившего из закусочной кофе со слойками.

Сверяя что-то в блокноте, за стойкой приемной стояла непреклонного вида медицинская сестра.