Аль-Махджуб не сказал пленнику, когда состоится казнь. Обычно приговоренному к смерти давали поесть, надевали повязку на глаза и отводили в конец подвала. Над ямой глубиной в метр, закрытой сдвигающимся деревянным щитом, висела петля. Ее затягивали на шее жертвы и сдвигали щит. Приговоренных к расстрелу ставили к стене, обитой толстыми резиновыми полосками, плотно подогнанными друг к другу. Зачитывался приговор, и звучал залп из пяти винтовок.
Таких залпов в этой тюрьме прозвучало немало. К стенке ставили и иракских военных, и оппозиционных северян из Курдистана, который с 1991 года является фактически независимой территорией под протекторатом Соединенных Штатов и рассматривается Вашингтоном в качестве главного плацдарма на случай войны с Ираком. И операция «Анфаль», в которой участвовали 1-й и 5-й армейские корпуса, в течение нескольких недель имела свое продолжение. Пленных курдов вешали и расстреливали не только на этой военной базе.
«Как офицера тебя расстреляют».
Завтра – был уверен Алексей. Ранним утром, до восхода солнца и первой молитвы. С плотным мешком на голове, с черной пустотой перед глазами.
«Пробуем уйти... На связь больше не выходи!»
«Хороший выстрел». А Толик Загороднев, словно предчувствуя беду, на похвалу командира вяло пожимает плечами.
Судьба.
60
Прищуренные глаза Антона говорили открытым текстом: «Сдал меня?» На что Зиновий Штерн пожал плечами:
– Я знал, что ты отмажешься.
– Как они на меня вышли?
– Надо меньше летать, – съязвил Штерн. – Якобы нашли «черный ящик» с самолета. А диспетчер стамбульского аэропорта разгадал трюк с кодами меток. Еще что-то про экспертную комиссию и чан с дерьмом.
– Чего?
– Фиг его знает. Что будем делать?
– Иди к директору аэропорта, пусть включает нас в план полета и договаривается с Копенгагеном, – неожиданно распорядился Антон. Его не могли не задеть слова подполковника Холстова, говорившего о незнакомом капитане спецназа, чья казнь назначена на завтра на шесть утра: мол, тебе, Мадс Карлсен, этого не понять.
«Куда там!» – нервно усмехнулся Альбац.
– Мы что, летим в Данию? – удивился Штерн. – А как же твоя встреча в Руанде? – напомнил он о неотложных делах.
– Считай, она сорвалась. Летим в Данию. За картиной Кнуда Эрегорда. – Антон похлопал приятеля по жирному плечу. – Поверь мне, Зяма, этот парень поднимется, о нем будут говорить, писать. Пока меня не раскулачили по-датски, картину нужно забрать. И на покой. Хватит. Куплю спортивный самолет.
61