— Только мы им не кто-нибудь, мы — вэдэвэ, ферштейн?! — Мясистый кулак Шуры долбанул по столешнице.
— Тогда пошли. — Валентин решительно отстранился от стола. Настроение у него неожиданно испортилось. Логика, нагнавшая в конце концов юркую интуицию, разобрала ситуацию по косточкам и вынесла свое негодующее резюме. Чепуху он затеял. Скверную и глупейшую. Мало того, что втравил мужиков в разборку, так еще и упустил тех, что были ему нужны. То есть почти наверняка упустил. Будут они сидеть дожидаться. Наведались в подвал, доложились и слиняли. Самое верное было бы сыграть на попятный. Отчалить от этой команды и исчезнуть. Но… Дела, как и все в этой жизни, обладают могучей инерцией. Что там вещали бородатые революционеры?.. Идеи овладевают массами и становятся материальной силой. Вот и овладели. Все раскручивалось уже само собой, и изменить что-либо он был не в состоянии.
По улице шли снежным комом, к которому неведомо откуда лепились блуждающие по городу и уже крепко «заряженные» десантники. Командовал басовитый Шура, вел их по-прежнему Валентин. Плескалась в желудке выпитая водка, пирожки с рисом чувствовали себя неуютно. Дом свой он описал по крутой дуге, остерегаясь наткнуться на деда или кого-нибудь из соседей. Когда подошли к злополучному подвалу, их было уже человек пятнадцать. Чуть ли не два десятка раскаленных докрасна «реп», взбаламученных градусом головушек, половина из которых знать не знала, куда и зачем они прутся. Но затевалось что-то решительное, и в этом решительном они не прочь были поучаствовать. Так, должно быть, брали казаки турецкие корабли, врывались на узенькие улочки Константинополя. «Сарынь на кичку, братва!» — и так далее. С уханьем, с азартом, не ради барыша — ради бодрящей мужской игры…
Первоначальный план, разумеется, был нарушен. Вместе с Митяем снимать зловредного «сучка» сунулось сразу трое или четверо. Валентин успел рассмотреть только очумелую, заросшую щетиной харю, и тут же ее заслонили плечистые спины «голубых беретов». В несколько секунд чугунные кулаки атакующих превратили физиономию часового в подобие сочащейся пиццы. Дверь открывалась наружу, но коваными каблуками ее выломали, опрокинув вовнутрь, и горланящая братва ворвалась в сумрачное помещение.
В одном Валентин, по счастью, не ошибся. Гнездышко и впрямь оказалось из махровых. Их не ждали, однако, услышав вопли охранника, успели потушить свет, рванувшись к черному ходу. Помешало обилие людских тел. Кого-то из бегущих сумели свалить, и немедленно образовалась куча-мала. В сумраке били вслепую, меся кулаками воздух, яростно матерясь. Пытаясь нашарить на каменной стене выключатель, Валентин слышал истошный вопль Митяя:
— Лежать, падаль! Всех перестреляю!..
Сунувшись в сторону, Валентин наткнулся животом на стол и едва не упал.
Падать в такой толчее было крайне нежелательно, и через стол он просто перепрыгнул, ногой наступив на мягкое и тотчас услышав истошный женский визг.
— Свет! Где свет? — Он схватил женщину за плечи и с силой встряхнул.
— Разбили… Лампу разбили…
— Спички, Валек! У меня есть! — это уже горланил Шура. — А ну замолчь, твари!
Кто-то продолжал еще тузить невидимых недругов, но общая буза стараниями Шуры и Венечки постепенно шла на убыль. Запалили свечной огарок, и сразу стало тише. На черный ход и на лестницу услали по парочке добровольцев.
— Вот они, Валек, смотри… Которые?
Опухшую дамочку с подтекшей на щеках тушью не тронули, оставив за столом.
На полу лежали лицом вниз шестеро мужиков. Пальцы сцеплены на затылке, ноги чуть разведены. Никто никаких команд им не давал, но людишки оказались тертые, без лишних понуканий изобразили полную «третью позицию». Оно и понятно.
Наверняка решили, что берет их какой-нибудь спецназ. Митяй с помощниками неспешно ошмонал лежащих. Распаленный десант изучал занятую территорию, осматривая стены и нехитрую мебель.
— Какая-то ночлежка позорная. Матрасы — прямо аж на камнях.
— Баб, наверное, дрючат.
— Ничо, мы их самих ща вздрючим…
— Гля-ка! А этот чухан мокрый. Обделался со страха!
ebooksa