— Больно ты суров, дед. Это ведь боевик. Американское кино. Добро побеждает зло и все такое прочее…
— Что-то не выглядит этот мордоворот добрым! — Дед фыркнул. Склонившись над столом, широким носом поочередно принюхался к кастрюлькам. — Видал, чего сготовил? Не хуже любой кухарки!
Валентин отвел взгляд в сторону.
— Что нос ворочаешь? Нутро бурчит? А зря, между прочим! Щи — хор, каша — хор, а чай… Вот чай, кажись, подкачал. Басурмане, должно, делали.
— Чай — смесь турецкого с грузинским.
— Я и говорю: басурмане. Смесь… — Дед с усмешкой покосился на Валентина.
— Чай — это чай, а смесь — это смесь, смекаешь разницу?
Валентин промычал что-то неразборчивое.
— Ломит голову-то, гулена?
— Да вроде полегче уже.
— А я вот в твои годики самогонки стаканов пять мог оглоушить под праздничек. И наутро вставал свеженький! Что ставили на стол, то и наворачивал., Да потом еще на работу — в цех кузнечный бежал!
— Время, дед, было другое. Вода, воздух, никаких тебе гербицидов.
— Это верно! Никакой такой экологии мы знать не знали. Жили себе и не жаловались. — Дед ткнул в кнопку и погасил телевизор. — Не пойму я эти нынешние передачи. Боевики, стрельба, убийства. И народ-то стал какой-то больной.
Вчерась про какого-то кутюрье рассказывали. Зачем, спрашивается? Я вот знать не знаю, кто они такие, эти самые кутюрье. Знаю только, что все они старики, а профессия ли, нация — это без понятия.
— Кутюрье — это, — Валентин задумался, — это те, что наряды сочиняют.
По-моему…
— Вот именно, по-твоему. Потому как те, что наряды сочиняют, портными зовутся.
— Да? А модельеры тогда кто такие?
Дед шумно и с некоторой даже свирепостью хлебнул из чашки.
— Это, Валька, все чепуха! Не об том думать надобно. Ты вот мне другое объяснил бы, что лучше — социализм или капитализм? То есть, значит, когда жулье снизу или когда жулье сверху?
ebooksa