* * *
Нет ничего страшнее, чем просыпаться! Уж он-то это знал отлично! Еще по армии. И, возвращаясь домой, всегда старался ступать на цыпочках, опасаясь разбудить сестру. Сон — единственное пристанище человека, и вырывать его оттуда — все равно что совершать убийство…
Николай вздрогнул. Слово, которое он не произносил вслух, громко и отчетливо прозвучало в мыслях. Он с трудом поднял голову. Из вереницы парковых фонарей горел только один. Отсюда, снизу, он казался гигантским глазом. Моргая, Николай отворачивался, но таинственной силой взгляд снова притягивало к жуткому багровому фонарю. В памяти всплыла далекая картина: комар, усевшийся на его детскую ручонку, болезненный укол и неожиданная метаморфоза, происшедшая с насекомым. Несколько секунд — и комар превратился в малиновую каплю крови. А потом на глазах маленького Коли страшная капелька взлетела и медленно поплыла к стене. Но стоило комару сесть на обои, как мальчик ударил по нему изо всех сил, превратив в безобразную кляксу.
Боже! Почему он вспомнил это? И почему — именно сейчас?.. Николай вновь взглянул на фонари и взмахнул кулаком.
Застонав от сладости несбыточных грез, Николай шагнул куда-то в сторону и, угодив ногой в яму, растянулся на траве. Боль в ушибленном колене привела его в чувство. Он вспомнил, зачем он здесь. Правая рука нащупала сквозь плащевую ткань рукоятку ножа. В боковом кармане лежала свернутая пополам бумажка с адресами. Его шестерых врагов.
На четвереньках Николай добрался до дерева, привалился к нему спиной. Он сделал это вовремя! Белые колеблющиеся субмарины выплыли из-за деревьев, набрав высоту, затерялись в антеннах ближайших домов. По счастью, съежившегося внизу человека они не заметили. Призраки, охраняющие его кровников. Он вспомнил, что видел стаю субмарин и в прошлый раз. Тогда они опоздали. Он уже уходил, сделав свое дело.
Николай прижался к дереву, стараясь не выдать себя случайным движением.
Нет, они не возвращались. Выждав несколько минут, он переменил позу. Жесткая кора оцарапала щеку. К дому, за которым он наблюдал, по-прежнему никто не подходил. Или он проморгал?.. Николай нервно обернулся. Чертов фонарь! Он не позволял сосредоточиться, жег затылок, вызывал необъяснимый трепет. И тени…
Они окружали его со всех сторон. Все как тогда. Атмосфера ужаса и колдовской свет, от которого невозможно отвести взор. И, освежая забытое, заныла сломанная челюсть. Николай вобрал голову в плечи и съежился. Теперь ему уже хотелось быть маленьким и незаметным. Первый из всех талантов — способность исчезнуть. В любой миг и из любой ситуации. Например, из уборной с одной-единственной уцелевшей лампой, где шестеро увечили одного. Из времени, перечеркнувшего его жизнь.
Николай провел языком по оголенным деснам. Если бы у него сохранились зубы, ему не понадобился бы нож. Разве нужен нож волку, крадущемуся к стаду? В схватке с псами ему хватает клыков. Волк ненавидит и знает, ради чего идет на риск. Николай бился за собственный рассудок…
Сверху на лоб что-то капнуло. Он испуганно вздрогнул. Подставив ладонь, жадно всмотрелся. Дождь?.. Но разве дождь не бесцветный? Влага небес не может быть темной. Он в ужасе взмахнул рукой, стряхивая кровь. Она лилась сверху уже целыми потоками. Там среди туч творилось нечто страшное. Мелькали огненные лезвия, гремели оглушительные выстрелы — кровавый ливень набирал силу. С криком спасаясь от небесной бойни, Николай бросился к подъезду, плечом распахнул дверь, ввалился в спасительную тьму. Цепко ухватившись за батарею, прислушался, как клацают немногие из уцелевших зубов. Челюсть продолжала ныть, выжимая из глаз слезы. Он чувствовал свою голову зажатой в тисках. Боль не отпускала ни на мгновение, казалось, череп вот-вот треснет. Боль… Кто выдумал это слово? Кто выдумал это страшное состояние? Николай заклинал ее ругательствами, молил растаять, уйти, но она продолжала пытать его, окутав объятиями, спеленав по рукам и ногам.
В чувство его привело фырканье двигателя. Чья-то машина остановилась у подъезда. Заставив себя отпустить трубу радиатора, Николай сунул руку в карман.
Когда дверь открылась, он уже держал нож наготове. Человек оказался в кепке, в плаще, лица его не было видно. Чертыхаясь, он стряхивал с себя дождевую воду, вытирал обувь о постеленный коврик. Дрожащей рукой Николай потянулся к вошедшему, сорвал с него кепку. Да, он не ошибся! Этого человека он помнил!
— Кто здесь? — Старый знакомый Николая всматривался в темноту перед собой, испуганно щурясь. После уличных фонарей он, вероятно, ничего не видел. — Нина, ты?
— Да, — хрипло сказал Николай. — Это я.
— Не понял. Что еще за шутки?!
Раньше, чем человек успел что-либо сделать, Николай ударил ножом. Вслепую, даже не зная, куда попадет. Всхрапнув, человек попытался ухватить его за руку, но, вырвавшись, Николай ударил повторно. Куда-то в область живота. Человек привалился к стене, медленно сполз вниз.
— Смотри на меня! — Николай порывисто склонился к лицу умирающего. — Смотри же, сволочь! Ты ведь не мог меня забыть! Не мог!..
Но глаза у человека быстро стекленели. Если он что-то и помнил, то уже не сумел бы об этом сказать.
Николай всхлипнул. Враг умер подло, в считанные секунды, не принеся ни малейшего облегчения. Суматошно опустившись на колени, он принялся вытирать нож о брюки человека. Пальцы прикоснулись к икрам покойника. Николай на мгновение замер. Все верно! Эти мускулистые ноги он помнил прекрасно! Именно они разбили ему челюсть. И они же с азартом гуляли по спине и по ребрам, топтали письма из дома, пинками сопровождали в бесконечные наряды… Стараясь больше не смотреть на лежащего, Николай двинулся к двери, чуть приоткрыв ее, выглянул наружу.
ebooksa