Небо падает,

Он, не отрываясь, смотрел на запястья Римо.

– Мне нужна ваша флюорокарбоновая штука.

– Боюсь, сэр, у меня нет ничего подобного. Но, если бы было, вы бы первый это имели.

– Ох, какой лжец, – шепнула Кэти. – Все эти мясники такие лжецы.

– Ваша прелестная спутница, что называет меня лжецом, кто она?

– Вы что, хотите сказать, что на этом самом месте не просили меня измерить оксидацию и жидкостную рефракцию ультрафиолетовой интенсивности при трансатлантическом угле наклона?

– Сеньора? – беспомощно переспросил генералиссимус.

– Малден. Негодяй, про Малден забыл?

– Малден? Я не знаю Малдена.

– Не знаешь о маленьких мертвых собачках? Не знаешь об озоновом слое? А о чем еще ты не знаешь?

– Не понимаю, о чем вы говорите, леди.

– Это он, – сказала Кэти.

То, что последовало за этим, поставило перед Кэти определенные проблемы. Она рассчитывала, что Римо тут же убьет генералиссимуса, предоставив тем самым ей полную свободу действий.

К сожалению, она и не подозревала о том, что Римо умеет делать с человеческими телами. Он просто пробежал двумя пальцами по позвоночнику генералиссимуса, после чего у того глаза превратились в лужу слез, а лицо побагровело от боли. А если генералиссимус так и будет отрицать свою причастность к установке и так и умрет? Тогда Римо догадается, что она солгала ему?

– Так они обычно говорят правду, – сказал Римо.

– Очевидно, он боится человека, на которого работает, больше, чем тебя. Посмотри на его лицо. Ему же больно.

– Поэтому-то они и говорят правду. Чтобы остановить боль.

Кэти увидела, как лицо побагровело, потом побледнело, потом опять побагровело. Казалось, что этот человек полностью контролирует нервную систему генералиссимуса.

– Это же были северные вьетнамцы, да? Вы им показали, как это работает, так? Для этого я вам и была нужна. Чтобы разработать оружие для Ханоя, – сказала Кэти. Она чувствовала его боль всем телом.

Генералиссимус, который в тот момент готов был признаться в убийстве Адама и Евы, выдохнул: “Да”. Особенно приятно было, когда боль отступила. Это было столь упоительно, что он с помощью Кэти даже сообщил подробности продажи оружия во Вьетнам. А еще признал свою вину и попросил прощения.