Оружие разрушения,

Но перед ним расстилались лишь бесконечные кукурузные поля Небраски да дымились обломки ракеты MX.

– Прямо как в «Детях кукурузы»[12], – хмыкнул Римо.

– Что ты имеешь в виду?

– Как только он войдет в кукурузное поле, его не так-то просто будет выследить.

Старик решительным движением подобрал полы кимоно.

– Мы не позволим ему скрыться в кукурузе.

– А как мы его остановим?

– Надо заставить его драться.

– Попробуй.

Внезапно мастер Синанджу сорвался с места. В мгновение ока он оказался перед ронином и загородил ему путь. Уперев руки в бока, с лицом, пылающим яростью, он прогрохотал:

– Джокебаре!

Ронин замедлил шаг.

– Джокебаре! – повторил Чиун, а затем разразился потоком проклятий, которых ученик почти не понимал. Какие-то слова вроде бы звучали по-корейски, но в основном речь мастера Синанджу ничего общего с корейской речью не имела. Вероятно, решил Римо, учитель говорит по-японски.

К удивлению Римо, ронин остановился. Застыл на мгновение и топнул ногой. Впрочем, ни звука, ни облачка пыли сие действие не вызвало.

Японец занес катана над головой, потом над правым плечом, затем над левым.

– Что с ним? – отшатнулся Римо.

– Не знаю, – шепнул Чиун. – Этот ритуал мне незнаком.

– Видимо, он к чему-то готовится.

Так оно и оказалось. Внезапно ронин раскрутил клинок над головой – причем его короткое туловище совершило полный оборот, в то время как ноги оставались неподвижными – и выпустил его. Неожиданно Римо обнаружил, что катана летит прямо в него!

Зрение подсказывало Римо, что меч приближается. Правда, другие органы чувств, похоже, спали.