Последнее испытание,

Когда Сосуми завоевал титул «озеки» — то есть чемпиона, — его стали называть Говяжья Бомба-сан.

И однако же все в голос продолжали твердить, что принимать участие в главном мпионате и стать ёкодзуна[24] никакой гайдзин[25] не может. Каким бы гениальным борцом сумо ни был этот Сосуми. Не положено и все тут не в японских традициях. Однако ни на одном чемпионате не нашлось человека сильнее, толще и проворнее Сосуми — он же Говяжья Вомба-сан.

Все же он добился своего и выиграл престижный приз — императорскую чашу. Японцы были потрясены. Невероятно скандальный факт! Но не зря японцев уже давно прозвали ксенофобами, а потому они не осмеливались оспорить титул Сосуми, а также тот факт, что награда досталась борцу по справедливости.

У Сосуми, он же Говяжья Бомба-сан, теперь были слава, женщины и — что самое в Японии главное — большой дом с великолепным видом на снежную шапку горы Фудзияма. Вполне естественно для человека, умудрившегося набрать вес в триста пятьдесят фунтов.

Достигнув, что называется, пика славы, Сосуми продолжал питаться, как и прежде, и все набирал вес. Каждую субботу ночным рейсом из Гонолулу ему переправлялись знаменитые материнские мясные батоны в специальном термосе размером с небольшой сейф.

Поглядывая на бамбуковую корзину величиной с мусорный контейнер, Уэйд как раз прикидывал, хватит ли ему на неделю четырехсот фунтов мясных батонов, как вдруг откуда ни возьмись перед ним вырос крохотный человечек. Что, впрочем, не заставило Уэйда сойти с керамического трона, на котором он восседал, справляя нужду — процесс, при его аппетитах не шуточный.

— Ты священник? — спросил его Сосуми.

— Нет, — сказал человечек в красно-лиловом шелковом кимоно. На японца не похож, слишком уж пестро одет. Может, китаец?

— Если священник, имей в виду, я не буддист. Хотя на улице меня иногда принимают за буддиста, — хмыкнул Сосуми. И его огромное как у Будды пузо так и заколыхалось.

На бледно-желтом, словно пергаментном личике старика ничто не дрогнуло.

— Я не священник, — повторил он.

— Тогда кто?

— Я бросаю тебе вызов.

— Но я мастер своего дела, дружище! И мне просто смешно...

— Сразишься с моим сыном.

— А сколько он весит?

— Девять стоунов.

— Ты в фунтах говори, в фунтах! Иначе я не понимаю.

— Сто пятьдесят пять фунтов.

— Сроду не слыхивал о таких худеньких сумо.