– Нет, – решительно заявил Чиун, встал во весь рост на надувной шлюпке и сложил руки на груди. Весь вид его говорил о непреклонности.
– Эй, сядьте! Если нас увидят, это приведет к международным осложнениям.
– Я готов смириться с международными осложнениями, – стоял на своем Чиун. – Но я не стану мочить ноги в грязной вьетнамской воде.
– А мне кажется, она чистая.
– Сейчас темно. Откуда ты знаешь, что она не грязная?
– А вы откуда знаете, что она грязная? – отпарировал матрос.
– Она пахнет по-вьетнамски.
Матросы опять переглянулись и опять пожали плечами.
– Ладно, давай подойдем поближе к берегу, – предложил один из них.
Лицо Чиуна слегка прояснилось.
– Но мы не имеем права касаться берега, – повторили оба матроса в один голос.
– Согласен, – сказал Мастер Синанджу. Он ступил на нос шлюпки и спрятал руки в рукавах кимоно. Ночной бриз играл его волосами и бородой, а в карих глазах светилось удовлетворение.
Возможно, обстоятельства и не идеальные, но момент был исторический. Уже много столетий ни один Мастер Синанджу не ступал на землю Вьетнама. Интересно, будет ли выслана депутация? – подумал Чиун. Но потом, грустно усмехнувшись, он решил, что скорее всего не будет. Эти американцы так носятся с сохранением своей смешной тайны, что, наверное, не сообщили правителям в Ханое, что на их берег собирается сойти сам Мастер Синанджу.
Когда до берега оставалось не более метра, матросы воткнули весла в дно залива и остановили шлюпку.
– Ну, теперь можете прыгать.
– Прыгать?! – Изумлению и возмущению Чиуна не было предела.
– Ну да. Мы же не имеем права касаться берега. Это приказ.
– А как насчет купания? – поинтересовался Чиун и вонзил в надувную лодку ноготь большого пальца ноги.
Резина лопнула. Шлюпка начала набирать воду.
– Эй! Что это? – закричал один из матросов, почувствовав мокроту.