До начала первой осенней сессии Верхней палаты оставалось не так много времени. Большинство сенаторов нежилось на курортах, просаживая государственные деньги, единицы решали какие-то свои дела на местах.
Одна такая «единица» находилась в своем кабинете. Секретарь, ненадолго скрывшаяся за массивной дверью, дежурно улыбнулась адмиралу:
— Алексей Александрович ждет вас.
Бушуев шагнул за порог и, не здороваясь с хозяином кабинета, заметил:
— У вас, я вижу, сменили только ковер в приемной. Хотя нет, — наблюдательный адмирал указал вправо, — если мне не изменяет память, здесь стоял другой шкаф. Не хватает денег на ремонт? — спросил он.
— А что можно отреставрировать на девяносто миллионов рублей? — задал встречный вопрос генерал, прикидывая, зачем к нему напросился на прием начальник разведуправления. Вроде бы все дела, связанные с ним, давно закончились. И почему спросил про шкаф? Неужели что-то слышал про Козырина, навеки прописавшегося на 43-м километре Каширского шоссе?
Бывшая жена покойного Виталика надоела, до сих пор звонит и тоном «Куда Гриню дели?» спрашивает: «Где мой муж? Что вы с ним сделали?» Сука ясновидящая!
— Могу назвать источник гарантированного финансирования. — Адмирал сел напротив сенатора и положил перед собой папку. — Классика, — приступил он к делу, — эта папка продается. Но не за рубли, а за доллары. Начальная стоимость — шестьсот миллионов.
Воеводин заметно побледнел. Однако ответил довольно твердым и слегка ироничным голосом:
— Шутить изволите?
Бушуев махнул рукой: «Какие там шутки!»
— Если вы откажетесь от сделки, то эта папка ляжет на стол генеральному прокурору. Он, ознакомившись с бумагами, скажет свое обычное: «Это же клетка для Воеводина!» Ему лишь останется убедить Комиссию по благотворительности заморозить счета организации, под которой камуфлируется ваша, сенатор, деятельность, взять под контроль ваши финансовые потоки и передать в Генпрокуратуру документы о всех денежных поступлениях. Материалы, собранные военно-морской разведкой, позволят прокуратуре сделать это легко и в кратчайшие сроки. И куда бы вы ни перевели деньги, они будут следовать за вами неотступно.
Адмирал жестом остановил хозяина кабинета: «Я еще не закончил».
— Из этих сотен миллионов долларов, которые старший лейтенант Шумилов перевел на один счет, вами было истрачено и обналичено немало. Я интересовался вашими финансовыми делами — они последнее время идут исключительно гладко. Но деньги, полученные от спонсора террористов Абделя Аль-Шарифа, поставят крест на вашей карьере и неприкосновенности. Вы угодили в то же дерьмо, что готовили для меня.
Генерал сдвинул брови:
— Лейтенант Шумилов? Кто это?
— Один из погибших бойцов «Гранита». Его позывные — «Крекер». Я по крупицам восстановил ход событий на «Мавритании» и вижу их довольно отчетливо. Именно Крекер, а не Алан Боциев перевел на ваш счет деньги. Он сумел сориентироваться в непростой ситуации, подыграл командиру, но деньги отправил на один из шести счетов. Инструктируя Крекера, я допустил ошибку — не просчитал, что вы разобьете деньги на несколько счетов. А Шумилов действовал строго по инструкции.
— Я ничего не понимаю, — сенатор коротко пожал плечами.
— Это временно, — обнадежил его разведчик. — Скоро вы все поймете. Знаете, почему Шумилов подыграл командиру группы? Потому что капитан Моравец, работающий на вас, хотел, говоря простым языком, кинуть вас и всю вашу компанию.
А Крекера жаль, еще раз вздохнул Бушуев, тому было непросто. Еще и потому, что он выступал против командира группы спецназа. Но он сделал свой выбор... и не проиграл.