Спецкоманда №97

Не выспался... Пару часов провалялся на жесткой кушетке. Остальное время было отведено на ожидание.

Сегодня все решится. Пан или пропал. А «пан» уже здесь, прилетел... с первыми петухами. Затребовал к себе военного прокурора и ну пудрить ему мозги! Как и ожидалось, приказал срочно выйти на связь с командиром седьмой лодки. Причем за спиной радиста стоял шеф его личной охраны полковник Артем Вакулов. «Понятно, — усмехался военный разведчик, — что мой альтер-тезка отошлет радиста подальше, когда Клим ответит центру».

Вообще, он подметил, что настроение у генерала паршивое, аховое, можно сказать. И связано оно в первую очередь с ворошиловским стрелком Тульчинским. Надо же, ухлопал трех его телохранителей. «Молодец, Володя! И дальше держи хвост пистолетом».

Артемову Тульчинский чем-то напомнил агента, которого ему порекомендовали для одного весьма щекотливого дела. Этот агент всегда носил «дипломат», в котором лежали: трусы, майка, зубная щетка, пачка денег, бутылка «Амаретто» и шестизарядный револьвер с глушителем. Другой тяжестью он себя никогда не обременял. Вот и Влад отчасти был таким, пока не встретил на пути «даму с ребенком».

Артемов неожиданно подмигнул мичману, которому «не позавидуешь». С минуты на минуту сорвется на свои занятия. Расписание на базе пока никто не переделал. Не важно, кто приехал, замглавы или сам глава. Из Кремля или из кремль-брюля.

— Как там жена лейтенанта Болтянского? — справился Михаил Васильевич. — Не родила еще?

— Нет.

— Откуда такая уверенность?

— Вы Болтянского не знаете.

— А-а... Вот в чем дело. — Полковник снова подмигнул. — Кажется, я понял. Лейтенант расстарался минимум на тройню, да?

— Нет. Он пьяный придет. Лично я знаю, где прятаться.

Вот так. Хоть стой, хоть падай.

— Ты говорил, у тебя дело ко мне.

— Да, — ответил Юрмин. — Сергей Климов только что вышел на связь.

Артемов потянул мичмана за рукав в кабинет замполита. Закрыв дверь, кивком разрешил продолжить.

— Он на пути в базу. На борту лодки раненый. Затребовал «Скорую» на старый пирс.

— Все? Он ничего не уточнил — кто ранен, сколько человек на борту?

— Никак нет.

— Коротко. — «На борту раненый, — соображал полковник. — Значит, все-таки что-то произошло в полевом лагере». Отчего-то он понадеялся, что раненый — капитан Колчин.

Вчера поздно вечером между полковником и начальником военно-морской «ремеслухи» состоялся разговор. Оказывается, Паникян не мог дождаться, когда наконец-то распрощается со штатной единицей психолога. К Олегу Колчину, как к офицеру, у него претензий не нашлось. Вообще же предпочитал «скрытого» психолога; подробно развернул эту тему. Артемов не мог не согласиться с начбазы. И не один он такой. Многие командиры подразделений недовольны широко развернутой в войсках «психологической» программой Минобороны.