След торпеды

22
18
20
22
24
26
28
30

— Трудно сказать… Я же вас совсем не знаю, тут все зависит от тренировки, силы воли, наконец, смелость нужна.

— Вот вы на каком раньше плавали судне?

— На «Баклане».

— И тоже боцманом?

— Ага. У меня практика на этот счет. Я могу любым морским узлом так завязать шкерт или какую другую веревку, что никогда вы не развяжете его. Не верите? Тогда я вам сейчас покажу.

Степан чертыхнулся в душе: «И откуда он взялся на мою голову?» Боцман достал из кармана тонкий пеньковый трос, в один миг завязал какой-то морской узел и протянул Степану.

— Ну, развяжете?

Степан сам вязал морские узлы, но с этим ничего поделать не мог. Он вернул трос, боцману.

— У вас и вправду талант… — сказал он и, помедлив, спросил: — Какой это узел?

— Удавка. Вот и Петру Кузьмичу этот узел нравится. А знаете, меня ведь ваш отец взял на «Кит», — вдруг сказал боцман. — Видно, я приглянулся ему.

Он ожидал, что Степан станет его хвалить, а тот неожиданно, глядя боцману прямо в лицо, спросил:

— Откуда вы узнали, что я собираюсь уезжать? Наверное, отец сказал?

Боцман улыбнулся так, что показались белые крупные зубы.

— Может, он сказал, может, Лена…

— Я ее повидать хочу.

Боцман сказал, что Лена переехала на новую квартиру.

«Так вот она почему не встретила меня!.. — чуть было не сказал вслух Степан. — Телеграмму я послал на старый адрес, и она, видно, не получила ее. — Ему стало весело от мысли, что Лена ждет его, что все у них будет хорошо. — И чего это я подумал, что Лена не пришла встречать из-за прошлой ссоры? Она мне сказала правду, и я ей то же самое. Ей по душе судно, а мне — моя работа. Конструктор — всему голова: он чертит, создает макет атомного реактора, а рабочие делают его. Точно по моим чертежам».

Степан взглянул на боцмана:

— Так Лена переехала, да? Или вы шутите?

В голосе Степана боцман уловил и смятение, и удивление.