След торпеды

— Товарищ мичман, хочу доложить вам о лодке, — повернул разговор в другую сторону Егоров. — Шумы я слышал четко, хотя лодка создавала помехи, чтобы ее не обнаружили…

«Замял разговор об отце, видно, не ладит с ним», — подумал Капица.

— О лодке мне все ясно, — сухо оборвал матроса мичман. — Советую впредь дорожить каждой секундой на вахте. Ясно?

5

Море гудело надсадно и протяжно. С затянутого тучами неба сыпал мелкий дождь. На мостике было сыро и знобко. Петр Кузьмич Капица продрог. Всю ночь он простоял наверху, и когда на мостик поднялся старпом, он торопливо бросил:

— Погляди тут, Василий Ильич, а я побреюсь…

В каюте, куда он спустился, было тепло и уютно. Петр Кузьмич вдруг почувствовал неодолимую усталость во всем теле, ему захотелось лечь на мягкий диван и забыться крепким сном. Но мысли о том, что трюмы наполовину пусты, а косяки рыбы пока не обнаружены, угнетали его. И порт молчит, хотя дважды запрашивали по радио ориентировку. Капица устало зевнул. «Выспаться еще успею, — подумал он. — Важно найти косяки».

Едва он побрился, пришла судовая радистка Лена Ковшова, стройная, голубоглазая девушка. Она поздоровалась с ним, отбросив со лба кудряшки непокорных волос, и сказала, что из порта получена радиограмма.

«У острова Баклан обнаружены большие косяки окуни, — читал Петр Кузьмич. — Можете менять курс…» Капитан повеселел. Он взял трубку судового телефона, позвонил на мостик старпому и коротко распорядился:

— Курс к острову Баклан.

Положив трубку на рычажок, Петр Кузьмич взглянул на Лену. На ней вишневого цвета шерстяная кофта, черный платок подчеркивал ее белую, как морская пена, шею, бледно-розовое лицо. Но почему-то девушка грустная, и это не ускользнуло от глаз капитана.

— Ты садись, поговорить надо… — кивнул на кресло Петр Кузьмич, но кто-то постучал в дверь. — Да, войдите.

В дверях появился боцман Колосков.

— Простите, Петр Кузьмич, что я помешал вам… — начал боцман, косясь на Лену, — но я вынужден вас предупредить…

— О чем? — удивился Петр Кузьмич.

— Вы приказали идти к острову Баклан, — с тревогой в голосе продолжал боцман, — но там рыбачить опасно. Попадаются плавающие мины времен войны. Недавно пограничный корабль «Алмаз» уничтожил одну «рогатую смерть».

— Спасибо, Юрий Иванович, за информацию, — прервал боцмана капитан, — но у нас нет другого выхода. Мы будем осторожны…

Боцман, потупясь, удалился. Петр Кузьмич вновь взглянул на Лену. «Хоть и не ученая, как мой Степан, но будет доброй женой», — подумал он и почувствовал, как от этой мысли защемило сердце. Поженились бы… Дела у Степана идут хорошо. Он скоро станет старшим конструктором…

Петр Кузьмич часто уходил в море на промысел. На берегу доводилось бывать редко, и он скучал по сыновьям, хотя никому об этом на судне не говорил. Вот только Лене как-то признался, что порой ему до боли в сердце хочется видеть сыновей. Когда Степан подружился с Леной, Петр Кузьмич так возрадовался, что скрыть этого от других не мог. Лену он знал давно, еще когда она училась в школе, и лучшей девушки для Степана не желал. Месяц назад, когда Петр Кузьмич собирался в море, к нему на часок заскочил Степан, и тогда, не мешкая, он спросил:

— Ты когда, сынок, женишься?