Ему сейчас нет никакого дела до страданий приятеля, полминуты назад утратившего свое мужское достоинство и уже успевшего раскровянитъ себе рожу.
Ему уже не нужны нарядные телефоны и беззащитные на первый взгляд Красные Шапочки, беспечно вышагивающие по узким тропинкам в гости к бабушкам.
Ему вообще ни до чего!
Для того, чтобы вывести этого неуклюжего перца из строя, Василисе не пришлось прилагать никаких усилий. Она всего-навсего сделала один-единственный шаг в сторону. Кто б мог подумать!
– Денис, эта сцена тебе ничего не напоминает? – не отрывая взгляда от плазменной панели, спрашивает Никита.
– Дешевенький сериал про новорусскую суперменку?
– Почти отгадал. Я подумал об индийском боевике про мстительницу-сиротку, вершащую правосудие над двумя негодяями. – Никита оборачивается и, состроив на лице задумчивую гримасу, озабоченно качает головой: – А ведь нам не поверят, что это не постановка.
«Пожалуй, он прав. Не поверят, – наблюдаю я за двумя горе-грабителями и лихо расправившейся с ними девочкой-одуванчиком. – Сценка словно сварганена по одному из шаблонов индийской „Фабрики Грез“ – тому, который достают с полки, чтобы показать, что добро всегда торжествует над злом, а положительные герои неизменно берут верх над героями отрицательными. Какой-то дешевкой, наигранностью веет от нашего сегодняшнего сюжета. Что за дерьмо? Ну почему у нас никак не получается с этим чертовым „Объектом насилия“?!!»
Василиса наконец приходит к выводу, что мерзавцу, метившему кулаком ей в лицо, удара в пах и напрочь разбитой витрины в качестве наказания вполне достаточно. Предоставляя страдальцу возможность немного прийти в себя, полежав на злополучной тропинке, она оставляет в покое его запястье и обращает взор на продолжающего отстраненно страдать на коленях второго тинейджера.
«Только бы не вздумала его добивать! – беспокоюсь я. – Вряд ли это украсит ее в глазах телезрителей».
Но Василиса не настолько глупа, чтобы допускать такие ошибки. Весьма хладнокровна, чтобы не опьянеть от адреналина и не утратить трезвый рассудок. И достаточно великодушна, чтобы уметь миловать тех, кто ради очередной дозы наркотика готов ее искалечить.
Она оставляет сопляка с поврежденной рукой в покое и поворачивается к снимающему ее метров с восьмидесяти Квачкову. Ослепительно улыбается. Весело подмигивает в камеру. Со ставшей уже ее фирменным знаком кокетливостью выставляет перед собой ладошку и приветствует телезрителей одними лишь пальчиками.
– Привет. – Это первое слово, произнесенное ею с того момента, когда она разговаривала по телефону с Данилой. Двоих напавших на нее сопляков Василиса метелила в полном молчании.
«Будем надеяться, что усилиями нашей команды двое опасных животных выведены из строя и какое-то время не будут представлять угрозу для старушек и маленьких девочек. Увы, только двое, а это ничто в безбрежном море безмозглых подонков, ежедневно выходящих на охоту на улицы Питера…» – завершает сюжет Ольга.
Василиса тем временем, бросив прощальный презрительный взгляд на продолжающих обниматься с тропинкой молокососов, разворачивается и, беспечно помахивая сумочкой, направляется прямо на экстерьерную камеру. Трудовая ночь для нее не окончена, предстоит дальняя прогулка по Московскому проспекту и, возможно, еще одна (а то и не одна) стычка с супостатами.
Девочка-одуванчик со светлыми волосами продолжает гулять по ночному Санкт-Петербургу, и на пути у этой крошки, внешне такой беззащитной, такой притягательной для всякого рода злодеев, лучше не становится.
Если, конечно, вы не всесторонне положительный Миша.
«Будь он неладен!» – в очередной раз ревниво фыркаю я, поднимаюсь со своего электрического стула и, пользуясь затишьем, отправляюсь к Ольге пить кофе.
А то чего и покрепче.
А то и кое-чем еще заниматься помимо того, чтобы пить.