Отдыхайте, Саша. Отдыхайте. Твою мать. Может, совпадение? Может. Может, Клоун мужественный парень и стойко переносит боль.
Мысли суетились в голове, а руки осторожно откинули одеяло. Ясно, что не получится, ну хоть попробовать-то можно. Вот приспичило хворому в сортир среди ночи. Очень даже может быть.
Гаврилин сел на кровати и нашарил ногами тапочки. Кто придумал, что в экстремальных ситуациях боль уходит? Дурак придумал. Бок пекло немилосердно. Сердце колотилось в треснувшие ребра так, что свободно могло сломать их окончательно.
Отдыхайте спокойно, Саша.
– Прохладно здесь, – в пространство сказал Гаврилин и осторожно снял со спинки стула спортивную куртку. Только не стукнуть ею о мебель. Не дай Бог услышит морпех в отставке стук сотового телефона о дерево. Еще подумает, что я за пистолетом полез.
Гаврилин встал с кровати и набросил куртку на плечи.
Теперь уединиться. Выпустит Краб его из палаты или нет?
– Что-то затянулись у Никиты процедуры, – сказал Гаврилин и почувствовал, что еще немного, и голос будет дрожать от возбуждения.
– Дело молодое, – сказал не отрывая взгляда от двери Краб.
– Ага, – Гаврилин чуть не кивнул сгоряча, – пойду прогуляюсь.
Вот сейчас майор и врежет. Гаврилин двинулся к двери, на всякий случай прикидывая возможные варианты драки. Все варианты сводились к тому, что лежать наблюдателю в бессознательном состоянии. Только не суетиться.
Пахнет от Краба каким-то резким импортным лосьоном. Следит за собой мужик.
– Я не мешаю? – спросил Краб.
– Нет, все в порядке. Я пройду. – Тон дурацкий, почти жалобный. Неужели так сдрейфил Саша Гаврилин?
В какую сторону открывается дверь палаты? К себе или… В коридор. Все правильно, в коридор, по требованиям пожарной безопасности. Только бы никого не было в коридоре. А то путешествие окажется очень коротким.
Как болит бок. И как кружится голова. Не нужно было пить. Не нужно было. Особенно в такой компании.
Стены коридора медленно колыхались, изгибаясь небольшими волнами. Пол ощутимо ерзал под ногами. Сбежать хочет. Гаврилин закрыл за собой дверь и огляделся. Никого.
А теперь – в туалет. Главное – не терять равновесия. Осторожно. Осторожненько.
Зайдя в туалет, Гаврилин сразу же вытащил из кармана телефон. Дошел. Сейчас звякнуть Хорунжему и все. И останется только продержаться несколько минут до подхода основных сил.
А ведь расслабился. Который уже месяц серьезным делом занимается, а все продолжает мыслить киношными категориями. Выжил герой в финальной перестрелке – конец фильма, и герой будет жить долго и счастливо.