– В болото, – механически поправил Шатов.
– В болото, – легко согласился Арсений Ильич, – помогите укладывать.
– Я сейчас, – кивнул Шатов, – я вот только…
– Что? – резко спросил Арсений Ильич.
– Только… – Шатов почувствовал, как ледяной холод наваливается на него, охватывает все тело стылой испариной.
Тридцать семь убийств… Вы только мои тени… Ты тоже моя тень… Тридцать семь… двадцать девять и восемь… Что, я не мог бумажку вырезать?… А он умный мужик, твой Арсений Ильич… Чем отличались наши убийства от тех?..
– Я сейчас, – пробормотал Шатов.
– Что-то случилось? – голос Арсений Ильича прозвучал напряженно. Или это показалось Шатову? Туман всему придает нереальные очертания. И голоса делает гулкими и загадочными. Словно это не человеческие голоса, а голоса мифического существа… Дракона?
Шатов попятился.
– Идите сюда, – сказал Арсений Ильич.
– Да-да, я сейчас, – ответил Шатов, – сейчас.
Шаг к дому, еще шаг.
– Шатов!
– Что? – еще шаг к дому, осталось совсем немного.
– Стоять, Шатов! – громко сказал Арсений Ильич.
Нет, взорвалось у Шатова в голове. Нет. Нужно вернуться в дом. К свету и теплу. Вернуться.
– Идите сюда, – почти спокойно сказал Арсений Ильич.
Тридцать семь минус восемь. Двадцать девять.
– Двадцать девять, – пробормотал Шатов.
– Двадцать девять, – словно эхо отозвался Арсений Ильич и шагнул к Шатову.