— Глушить вместе водочку, бегать на пару за бабами… — хмуро стал перечислять Куприянов.
— Вроде того.
— Короче, сколько ты хочешь?!
— А ты меня не торопи, — насупился Григорий Петрович. — В кои-то веки я повстречал своего старинного приятеля, не каждый же день такое случается. Знаешь, что-то накипело, хочется пообщаться. В последние годы меня толком никто не понимает. Если и следует к кому-то обращаться, так только к таким людям, как ты… Я ведь малость поиздержался, вот глянь, — распахнул он плащ, показывая старенький пиджак. — Совсем ветхий стал. На мою скудную пенсию ничего шикарного не купишь. А пожить-то хочется.
— Значит, рассчитываешь еще пожить?
— Не то слово! А потом, у меня целый букет болезней, надо лечить. Витамины нужны, а они тоже денег стоят… Мне нужна половина!
В глазах у Коробова появился стальной блеск. Куприянов внимательно всмотрелся в бывшего сослуживца. Нет, не шутит. Следовало подобрать надлежащие слова. Но Степан передумал, ведь о такой взор любая колкость переломится.
— Хм… Однако! А ты знаешь, сколько там алмазов?
— Разумеется. Полный контейнер. Это несколько килограммов. Алмазы лежат в холщовых мешочках, на каждом из которых имеется сургучная печать.
— Ты предлагаешь делить их по камушку?
— Ну, за кого ты меня принимаешь? — На морщинистом лице Коробова отразилось неподдельное возмущение. — Мы же давно знаем друг друга. Связаны, так сказать, десятилетиями дружбы. Алмазы можно разделить просто. Один мешок тебе, другой мне. Будем делить, даже не заглядывая вовнутрь. Так сказать, полностью доверившись судьбе. Ты не возражаешь? — И, не дожидаясь ответа, он продолжил: — Вот и отлично! А знаешь, у меня на твой счет были кое-какие сомнения. Но ты, слава богу, покладистым оказался. Хочу тебе честно сказать, ты от многих неприятностей себя уберег.
Степан Иванович помрачнел.
— Что ты имеешь в виду?
Постучав желтоватой ладонью по груди, Коробов продолжил:
— Вот здесь у меня письмецо… Дал бы тебе с ним познакомиться, если бы ты не согласился.
Отвертеться не удастся. Коробов — опытный оперативник. Такие люди, как он, не опускаются до пустых угроз. Следовательно, он незамедлительно выполнит свои намерения, если почувствует что-нибудь неладное.
— А если бы не подействовало?
— Не сомневайся, подействовало бы! Амнистии по алмазам у нас не бывает. У нас государство может многое простить, но только не похищение ценностей на такие суммы.
Все это можно было бы принять за неудачную шутку. Между старинными приятелями может проскальзывать и не такой юмор. Но в добродушие Коробова мешала поверить складка между бровями, которая добавляла в его внешность нешуточную жесткость.
— А ты не боишься, что я тебя по темечку тюкну и отберу твое письмо? — равнодушно спросил Куприянов.