— Карл Генрихович?
Нейбер приостановился и посмотрел на мужчину, преградившему ему дорогу.
— Что вы хотите?
— Вы меня не узнаете?
Нейбер с минуту разглядывал Серого, потом восхищенно выдохнул:
— Прекрасная работа! Как же мне не узнать свою руку. У вас есть какие-то претензии, вам не нравится свое новое лицо? — в его голосе послышалась тревога.
Уголки губ Серого слегка приподнялись:
— У меня нет к вам никаких претензий. Вы прекрасный специалист, Карл Генрихович. Просто жизнь такая дурная штука, и часто нам приходится делать то, чего мы совсем не желаем.
Он коротко посмотрел по сторонам. Улица была совершенно безлюдной, лишь метрах в пятидесяти, на троллейбусной остановке жались друг к другу застигнутые врасплох пешеходы.
Вокруг безмолвие и пустота.
— Мне нужно рассказать вам про одно важное дело… Как-то посреди дороги не очень удобно…
— Ну что ж, пойдемте, молодой человек, — вяло согласился доктор, выразительно посмотрев на часы, всем своим видом показывая, что его время для общения крайне ограничено.
И затопал во двор следом за странным молодым человеком. Брезгливо поморщившись, сел на сырую скамейку.
— Так что у вас ко мне за дело?
— Сущий пустяк, Карл Генрихович…
Серый вытащил из кармана руку. Доктор успел увидеть, как на узком лезвии блеснули капли дождя. Серый ткнул заточку под самое сердце, и Нейбер, прервав вдох, расслабленно ссутулился.
Сергей прислонил труп к спинке скамейки и печально сказал:
— Спи спокойно, дорогой товарищ.
Дождь продолжал монотонно шелестеть, и улицы по-прежнему оставались пустынными. Убийца поднялся и, не оборачиваясь, ровной, неспешной походкой праздного гуляки направился к машине.
Телефонный звонок прозвенел неожиданно, а потому показался особенно неприятным. Похоже на то, когда тебя кто-то неожиданно трясет за плечо во время глубоких размышлений.