Медвежатник

— Ну ладно, — поднялся Савелий, — как знаешь, если вдруг надумаешь, сообщи мне.

У самого порога Савелий пребольно стукнулся о низкий косяк, чем несказанно развеселил старика. Чертыхнувшись, на прощание добавил:

— И когда ты наконец в новый дом въедешь! И все-таки ты подумай.

Твердой походкой уверенного в себе человека Савелий пересек пустынный дворик и, осмотревшись, шагнул на улицу.

Глава 47

Трамвай, издав металлический звон, согнал с путей распряженную кобылку и устремился прямехонько к стоявшей в ожидании толпе. В вагон Назар Пафнутьевич забрался одним из первых и плюхнулся на сиденье у окна. Рядом, спросив предварительно разрешения, опустился крепкий молодой мужчина с небольшой залысиной на самой макушке.

Постояв с минуту, трамвай длинно зазвонил и, уверенно набирая разбег, устремился прочь от Красных ворот вниз по холму.

Назар Пафнутьевич с удовольствием смотрел через окно на проплывающие мимо здания. У Спасских казарм молодой офицерик, обнажив шашку, муштровал молоденький призыв и так истошно орал, что наверняка его голос был слышен на Сухаревской площади.

— И куда же это вы собрались, Назар Пафнутьевич? — неожиданно произнес сосед. — Уж не в приют ли? — и кивком головы показал на огромную больницу, выстроенную графом Шереметевым.

Тарасов подозрительно посмотрел на соседа и недоброжелательно буркнул:

— А вам-то что за дело, уважаемый?

— А дело мое в том, что я хочу вас арестовать и препроводить в Бутырскую крепость.

Сосед мило улыбался, и все сказанное свидетельствовало о том, что это не более чем невинная шутка. Однако опыт подсказывал Тарасову, что от соседа веет настоящей угрозой.

— Шутить изволите, господин хороший.

— Разрешите представиться, Григорий Васильевич Аристов, начальник уголовной полиции.

Тарасов поперхнулся.

— Что с вами? — всерьез забеспокоился Аристов. — Уж не подавились ли вы часом? А то, знаете ли, у вас впереди очень большая дорога. Как-никак путь на остров Сахалин очень неблизкий. Скажу вам откровенно, не все каторжане выдерживают его. Многие арестанты просто умирают в пути. Но будем надеяться, что в Бутырской тюрьме хорошие лекари и они непременно поставят вас на ноги.

Показались палисадники, а дальше, раскрашенная в белый и красный цвет, возвышалась Сухаревская башня.

— А в чем, собственно, вы меня подозреваете?

Глаза у Аристова округлились настолько, что казалось, вот-вот и они белыми шариками выкатятся ему на воротник.