— Я горю, — сказал Репкин, взяв в руки полуботинок, блестевший лаком. — Ты обещал мне новые документы. Можешь помочь прямо сейчас? Нужно по быстрому сматывать удочки.
— Если обещал, значит будет, — сказал Джохар озабоченно. — Сейчас иди к автостанции. К тебе подойдет человек. Спросит прикурить…
До автостанции Репкин дойти не успел. По пути его догнал старенький красный «Москвич» с местным номером. Передняя правая дверца приоткрылась.
— Э, прапорщик! Дай прикурить… — и сразу же за этими словами последовала команда. — Быстро садись.
Задняя дверца широко распахнулась. Из машины наружу выскочил молодой парень и подтолкнул прапорщика.
— Садысь, садысь!
Когда Репкин расположился на заднем сидении, с двух сторон его сжали крепкими плечами молодые парни. Один из них, тот, что сидел слева, накинул на голову прапора большой полиэтиленовый пакет и сжал его на шее. Репкин два раза судорожно вдохнул вонький дурманящий эфир, который заранее плеснули в пакет, захрипел и обвис, погрузившись в туман балдежа.
«Москвич» с бумажным пропуском «МВД Дагестана» на ветровом стекле выскочил из города и покатил в сторону Калининаула.
В тот же вечер в лесу на берегу реки Ярыксу неподалеку от аула Гиляны сопровождавшие прапорщика ребята передали его с рук на руки группе боевиков.
Придя в себя, Репкин не сразу понял всю глубину вероломства Джохара и пытался объясниться с окружившими его бородачами.
— Мужики, это ошибка. Я свой. — Репкин утер рукавом вспотевший лоб и ткнул себя в грудь толстым пальцем. — Я ваш…
Он засуетился, достал из кармана деньги, которые ему отдал Джохар. Потряс двумя сотенными билетами.
— Это ваши мне заплатили. За сведения. Я свой. Понимаете? С вами. Аллах акбар!
Арабы, бородатые, смердевшие перебродившим потом, стояли, явно не понимая что им старался объяснить перепуганный русский. Они видели его растерянность, слышали невнятное лепетание и понимали: вояка, попавший в крутой переплет, испытывает смертельный ужас. Он готов на все. Чтобы откупиться предлагает деньги. Чтобы избежать расплаты кричит «Аллах акбар!»
Командир отделения Хуссейн сделал шаг вперед и вырвал из рук Репкина банкноты. Посмотрел на них, сложил пополам и сунул в карман. Сказал по-русски универсальную фразу: «Давай, давай» и отошел, не обращая внимания на стенания Репкина.
На трех замызганных дорожной грязью джипах подкатил амер Хаттаб со своей охраной. Едва головная машина притормозила, дверцы распахнулись и наружу высыпали мюриды — соратники и телохранители араба. Они взяли автоматы наизготовку и только потом из второго джипа вылез Хаттаб. Он огляделся, заметил пленного и, не подходя к нему, махнул рукой:
— В машину его!
Амер торопился. Он ехал в аул Симсир, куда доставили четырех солдат федеральных войск, взятых в плен несколько дней назад.
Исполнительный Хуссейн крепким пинком в зад подтолкнул прапорщика к последнему джипу. Репкина тут же подхватили несколько жилистых рук и втянули в открытый кузов.
Мгновение спустя машина тронулась вдогонку за двумя первыми, а прапор лежал на жестком металле под ногами боевиков.
ebooksa