Они засмеялись.
«Матильда, — думал Плетнев, наблюдая, как она готовит кофе. — Имя-то какое дурацкое придумала. По принципу — чем нелепее, тем правдоподобнее. Ну хорошо, Матильда так Матильда, так и будем тебя называть, красавица».
— Матильда, а у вас здесь уютно, — сказал он, обводя взглядом стены, увешанные пожелтевшими гравюрами.
— Вы так думаете? — держа в руке кофеварку, Матильда (ну или как там ее зовут) проследила за взглядом Плетнева. — Мне кажется, не очень. А если да, то это не моя заслуга. Эту квартиру я снимаю. Я ничего здесь не меняла.
— И давно снимаете?
— Давно.
Кухня наполнилась ароматом свежесваренного кофе.
— Ну все, готово, — сказала Матильда. Она разлила кофе по чашкам. Убрала кофеварку и всучила Плетневу серебряную чайную ложечку. — Держите, Антон. Эта ложка у меня специально для гостей.
— О! — сказал Плетнев. — Может, у вас и конфеты найдутся? Не держите для гостей?
— А вы наглец, — усмехнулась Матильда. — Увы, с конфетами у меня туго. Сама я их не ем.
— Бережете фигуру?
— Просто не люблю. Если мне предоставят на выбор — конфеты или хороший говяжий бифштекс, я выберу второе.
— А я возьму и то и другое, — засмеялся Плетнев.
— А если не дадут?
— Тогда — отниму!
Матильда посмотрела на мускулистые руки Плетнева и улыбнулась.
— Охотно верю.
Плетнев отхлебнул кофе. Напиток был изумительный. Плетнев сделал еще глоток и восторженно проговорил:
— Это самый вкусный кофе, какой мне приходилось пить в жизни. Как вы его готовите?
— Просто. Главное, не скупиться, побольше сыпать в турку.