Крейзанутая, сплюнул Сергей.
Поэт-скандалист давно пропал, какой привет? Ищут прохожие, ищет милиция, нет поэта. Приеду домой, решил Сергей, сразу нырну под холодный душ. А потом завалюсь спать.
Завалиться-то он завалился, но не выспался.
В двенадцатом часу ночи почти под окнами, чуть не наехав на жестяной венок (в сумерках не зеленый, а черный), остановилась белая «восьмерка» с бритыми ребятами из третьего подъезда, гордо именующими себя скинами. Духота нисколько им не мешала, а любимой их группой оказался «Пикник».
Не выдержав, Сергей вышел на лоджию:
– Эй, ребята!
– Отвянь, овощ!
– Нет другого места?
– Отвянь, овощ! – так же лениво откликнулся лидер скинов, быстрый, остролицый, смахивающий на хорька человечек. На хищном его носу сидели темные очки в простой оправе. Скорее для красоты, чем по необходимости. Особенно в сумерках. Было у Сергея подозрение, что в свободное от безделья время бритоголовые разливают в гараже паленую водку, но сейчас водку они водку пили, сосали, вваливали – духота им была нипочем. Они балдели и от водки, и от духоты, и даже от некоей как бы сопричастности к валяющемуся на траве жестяному бандитскому венку.
– Ладно, отвяну, – согласился Сергей. – Только учтите, что на девятом этаже недавно поселился шиз. У него даже справка есть. Дезадаптированная личность с дилинквентным поведением, – удачно ввернул Сергей, вспомнив поэта-скандалиста. – Может, он и потерпит часок, не знаю. Но потом точно сбросит трехлитровую банку с водой.
Сообщение подействовало.
Впрочем, на следующий вечер, как раз в момент, когда приехавший Валентин не без удовольствия распахнул окно, выходящее на жестяной бандитский венок, белая «восьмерка» снова подвалила к дому.
И так же шумно.
– Долго сидеть не будем, – как раз говорил Валентин. – У тебя тут тихо, а я почти всю ночь провел над бумагами. С майором Егоровым когда-то учился в школе, он друг детства, не просто коллега. Сам понимаешь, подкинул мне кучу самых интересных бумаг…
– Хозяева венка, что ли? – удивился Валентин.
– Да ну. Мелочь. Подмазываются.